– Нам удалось установить далее, что накануне отъезда Хубер продал свою загородную виллу и вложил деньги в акции одного швейцарского бюро путешествий.

– Это все вполне естественно, - проговорил Браун.
– Было бы странно, если бы Хубер поступил иначе...
– Он поднялся, достал из бара бутылку и налил в рюмки коньяк.
– Полагаю, сейчас было бы некстати пить за здоровье Хубера? Сколько наших людей он может провалить в Венгрии?

– Я уже все проверил, шеф, - отвечал Шлайсиг.
– Более десяти агентов.

– А можете вы мне сказать, почему он стал предателем?

– Не знаю, - покачал головой Шлайсиг.
– Хотя вечером, готовя на него справку, я выявил несколько возможных мотивов, на которые мы почему-то раньше не обратили внимание. Во-первых, Хуберы родом из Восточной Пруссии. Не исключено, что кто-то из его родственников до сих пор проживает там. Отца Хубера, генерала, казнили за участие в покушении на Гитлера. На Востоке это может быть зачтено ему в актив, послужить, так сказать, "пропуском через границу". Некоторые из родственников Хубера занимают достаточно высокие должности в Восточной Германии, работают на коммунистов. Итак, он - здесь, они - там. Возможно, его опутали, запугали, уговорили, наконец. Словом, об этом он может нам рассказать только сам.

Браун кивал головой. "Да, - думал он, - эта версия вполне убедительна. Ей поверят. Упрек мне будет минимальным".

– Сообщите ему по телетайпу, - сказал он Шлайсигу, - следующее: "Машину не продавать. Подписать соглашение. Немедленно вернуться Гамбург. Браун". Разумеется, Хубер и не подумает вернуться. Поэтому одновременно подготовьте и операцию по его ликвидации.
– Браун произнес это таким равнодушным тоном, словно речь шла не о смертном приговоре человеку, а о чем-то совсем сейчас незначительном, вроде вчерашней жары или прошлогоднего снега.
– Разрешите налить вам еще, Шлайсиг?

– Да, шеф, спасибо, - сказал человечек в очках, взял в руки рюмку и с неприличной жадностью выпил.

От взгляда Брауна не ускользнула озабоченность, по-прежнему не покидавшая лица Шлайсига.

– Что, есть и другие "приятные вести", дружище Шлайсиг?

– Боюсь, что да, шеф. Меннель ведь забрал с собою перечень конкурсных цен, добытый для нас К-шестым. А мы намечали всю группу "К" передать на связь Сильвии. Если Хубер в бумагах Меннеля найдет этот перечень, он может, пожалуй, расшифровать код "К".

Браун молчал. Он думал, как ему получше объяснить своим хозяевам причину этого провала.

6

Тибор Сюч стоял на балконе и рассеянно смотрел вдаль. Это был мужчина лет тридцати пяти, среднего роста, приятной наружности, с ярко-рыжей шевелюрой и зеленовато-серыми глазами.

– Ты знаешь, что представляет собою этот Шалго?
– спросил он, не поворачивая головы.

Беата, раздетая донага, лежала на кровати и листала журнал мод.

– Менеджер Виктора, да?

Тибор вернулся с балкона в комнату и сел на край кровати, рядом с девушкой.

– А ты знаешь хотя бы, что означает слово "менеджер"?
– улыбнулся он и набросил на нее простыню.

– Не знаю, и это меня мало интересует. Мне и так жарко, а ты зачем-то еще накрываешь меня простыней. Или я не нравлюсь тебе?

– Нравишься. Даже очень. У тебя тело богини, но я не хочу, чтобы оно мне скоро надоело... Так вот, Шалго - "бур".

– Ну да?!
– протянула девица, продолжая листать журнал.
– А с виду не скажешь.

Тибор удивился ее спокойствию.

– Ты что, не знаешь, кто такие "буры"?

– Как кто? Народ, не то в Африке, не то в Америке...

"До чего же глупа!
– подумал Тибор.
– Красива, но глупа как пробка".

А вслух сказал:

– Точно, те тоже буры. Но этот "бур" совсем другого сорта: Будапештский уголовный розыск. Сокращенно БУР. А иными словами, шпик, сыщик.

Журнал мод выпал из рук Беаты.

– Откуда ты это взял?

– Не только у него есть свои люди в отеле. У меня тоже, - с горькой усмешкой пояснил он.

– Значит, влипли. Я не виновата. И если хочешь знать, ты сам всему причиной. Я тебя умоляла: остановись у гостиницы, выпьем кофе или кока-колы. Я ведь буквально умирала от жажды. А ты заладил свое: сначала переговорим с Виктором!

– Ну кто мог знать, что его уже прикончили?.. Что же нам теперь делать?
– бросил он и, вскочив с места, нервно забегал по комнате.

– Пойдем завтракать в ресторан, - сказала Беата, - и попробуем там разыскать шефа, что приехал сюда из Гамбурга.

В дверь постучали. Тибор набросил на плечи купальный халат.

– Сейчас!
– крикнул он, потом, взглянув на девушку, тихо сказал ей: Накинь что-нибудь на себя, а еще лучше - спрячься в ванной.
– Дождавшись, когда Беата закрылась в ванной комнате, он подошел к двери и распахнул ее.