Шрифт:
Стереотипный образ подростка включает в себя страсть к рискованному поведению и поиску новых ощущений: курению, наркотикам, алкоголю и безрассудному вождению. Конечно, не все подростки ведут себя подобным образом, однако есть свидетельства, что склонность к риску достигает в подростковом возрасте своего пика. Данный стереотип основан на более сложной картине. Чтобы понять подростковую склонность рисковать, важно задуматься над обстоятельствами, при которых они чаще всего подвергают себя риску. Обычно этого не происходит в одиночку; большинство подростков совершают рискованные поступки в компании друзей.
Влияние сверстников на склонность к риску было явно продемонстрировано в серии экспериментов, проведенных в середине 2000-х годов Лоуренсом Стейнбергом и его коллегами. Они разработали для испытуемых видеоигру – симулятор вождения под названием «По сигналу светофора» [35] . В этой игре каждый участник вел машину по треку с целью доехать до финиша как можно быстрее. По пути часто попадались светофоры; и, если горел красный свет, нужно было принять решение: подождать, пока снова загорится зеленый, что стоило бы времени, или рискнуть и проехать на желтый. Иногда этот риск вознаграждался: свет оставался желтым, игрок успевал к финишу быстрее и зарабатывал больше очков. Но иногда свет менялся на красный; это приводило к аварии, и игрок терял очки.
35
M. Gardner and L. Steinberg, ‘Peer influence on risk taking, risk preference, and risky decision making in adolescence and adulthood: an experimental study’, Developmental Psychology, vol. 41, no. 4, 2005, pp. 625-35.
Каждый испытуемый проходил игру по два раза: первый раз в одиночку, а второй в компании друзей того же возраста. В этом исследовании участвовали 306 человек, включая подростков (13–16 лет), молодых людей (17–24 лет) и взрослых (от 25 лет).
При прохождении игры в одиночку испытуемые всех возрастных групп рисковали примерно равное количество раз. На втором этапе эксперимента исследователь просил каждого участника привести в лабораторию пару друзей. Друзьям сказали, что они могут давать советы относительно того, ехать дальше или остановиться. Игроков проинструктировали, что они могут как следовать, так и не следовать совету сверстников, стоящих у них за спиной во время прохождения игры.
Итак, тот же участник играл в ту же самую игру на вождение – однако в результатах первого и второго раунда наблюдалась существенная разница. В присутствии друзей подростки рисковали почти в три раза, а молодые люди почти в два раза чаще, чем в одиночку. В группе взрослых присутствие сверстников не влияло на результат.
Из данного исследования можно сделать два важных вывода. Во-первых, оно демонстрирует, что в одиночку, находясь в оптимальных условиях отсутствия раздражителей, и подростки, и молодые люди, и взрослые склонны к риску приблизительно в равной степени. Это важное замечание, поскольку оно значит, что подростки, в противовес стереотипам, рискуют отнюдь не всегда. Во-вторых, оно обнаруживает, что критическим фактором, оказывающим влияние на рискованное поведение подростков и в некоторой степени молодых людей, является присутствие сверстников, которое не оказывает никакого влияния на взрослых старше 25 лет.
Уровень риска в задании «По сигналу светофора». Подростки, молодые люди и взрослые рискуют с приблизительно одинаковой частотой в одиночку; однако подростки и молодые люди рискуют намного чаще в присутствии друзей
Данный вывод, сделанный на основе лабораторных наблюдений, подтверждается фактами из реальной жизни, например статистикой страховых компаний. Если вы когда-нибудь попадали в аварию и обращались в страховую, вы знаете, что нужно сообщить точные обстоятельства, при которых произошла авария. То, чего вы, вероятно, не знаете – страховые компании заносят эти данные (без указания личной информации) в обширную базу. Накопленные сведение анализируются, чтобы понять, в каких обстоятельствах аварии происходят чаще всего.
По результатам анализа этих данных было сделано два ключевых вывода относительно молодых водителей. Во-первых, молодые люди 16–25 лет попадают в аварии чаще, чем люди от 26 лет и старше [36] . Поэтому для молодых водителей страховые ставки выше. Сегодня страховые компании предлагают особые акции для молодежи, условием которых является установка в машину «черного ящика», записывающего данные о средней скорости, разгоне и торможении; если водитель ездит аккуратно, ставка снижается [37] . Во-вторых, статистика говорит о том, что молодые люди с большей вероятностью попадают в аварию, если в машине есть пассажир. Для людей старше 26 лет это, напротив, является фактором в пользу безопасности: при наличии в машине пассажира они попадают в аварии с меньшей долей вероятности, чем в одиночку.
36
Insurance Institute for Highway Safety, Fatality facts: teenagers 2013 (Arlington, VA: Insurance Institute for Highway Safety, Highway Loss Data Institute, 2013),http://www-nrd.nhtsa.dot.gov/Pubs/812021.pdf; L. Chen, S. P. Baker, E. R. Braver and G. Li, ‘Carrying passengers as a risk factor for crashes fatal to 16- and 17-year-old drivers’, Journal of the American Medical Association, vol. 283, no. 12, 2000, pp. 1578-82; Brake: The Road Safety Charity, Young drivers (2016),(see alsoYoungdrivers2011-full.pdf.
37
E. Walsh and V. Barford, ‘The proliferation of the little black box’, BBC News, 31 Oct. 2012, http://www.bbc.co.uk/news/magazine-20143969.
Каким же образом присутствие сверстников увеличивает для подростков шансы разбить машину? Одним из очевидных объяснений может быть то, что они больше отвлекаются на пассажиров, чем взрослые. Вероятно, подросткам сложнее сконцентрироваться на вождении в ходе разговора с попутчиком. Другой вариант – рискованное поведение, каким является быстрая езда, может восприниматься как признак крутизны и является результатом социального давления на подростков. Многие исследователи, включая меня и моих коллег Кейт Миллс и Энн-Лиз Годдингс, предполагают, что именно потребность принятия их сверстниками играет для подростков поворотную роль в принятии многих решений [38] .
38
S.-J. Blakemore and K. L. Mills, ‘Is adolescence a sensitive period for socio-cultural processing?’, Annual Review of Psychology, vol. 65, 2014, pp. 187–207; K. L. Mills, A.-L. Goddings and S.-J. Blakemore, ‘Drama in the teenage brain’, Frontiers for Young Minds, vol. 2, no. 16, 2014, pp. 1–5.
Изучение важности сверстников для подростков имеет долгую историю. В серии исследований, опубликованных в 1990-х годах [39] , ученые из США снабдили детей 9-15 лет пейджером, на который каждый день в случайно выбранное время сбрасывались вопросы, где и с кем они находятся и что делают; а также, что они при этом думают и чувствуют. Через несколько лет тех же детей протестировали снова. Исследователи проанализировали огромное количество данных из полученных сообщений и сравнили, как ответы различались в зависимости от возраста. Данное исследование обнаружило тенденцию среди американских подростков (особенно среди девушек) проводить все больше и больше времени с друзьями и меньше времени с родителями и другими членами семьи [40] .
39
R. Larson and M. H. Richards, ‘Daily companionship in late childhood and early adolescence: changing developmental contexts’, Child Development, vol. 62, no. 2, 1991, pp. 284–300.
40
Там же.