Тем временем, герцог силой усадил меня в кресло.

— Сами успокоитесь или вас связать? — тяжело дыша, осведомился он.

Я злобно посмотрела на него.

— Вот и прекрасно. Сидите тихо. Я сказал, что разберусь с ней. Прямо сейчас. Можете посмотреть на это.

Я бросила в него клочьями материи и волосами Луизы, но как водится, не попала.

— Мегера, — прошипел он сквозь зубы и повернулся к столу.

— Вылезай.

— Нет, ни за что, — пропищала Луиза из-под своего укрытия, — она меня убьет.

— Если немедленно не вылезешь, то точно убьет. Вылезай!

Не знаю, что произвело на нее впечатление. Угроза спустить с цепи бешеного пса по имени Изабелла или его голос. Наверное, и то, и другое. В общем, Луиза вылезла.

Близко подходить она не решилась. Так и стояла возле стола, в любую минуту готовая залезть обратно и для пущей надежности держась руками за его край.

— Итак, — произнес герцог.

Луиза прижала руки ко рту. Она была бледна, как полотно и вся тряслась, словно желе. Отрадное зрелище. Особенно, если вспомнить, что ее платье сваливалось с плеч, а волосы стояли дыбом. Я тихо скрипела зубами в своем кресле, но пока не вмешивалась. Посмотрим, как он будет с ней разбираться.

— Я слушаю, — повторил герцог непередаваемым тоном, — кто тебя нанял?

— Я скажу, я все скажу, все-все, но пусть она уйдет, — горничная указала в мою сторону.

— Я в последний раз спрашиваю…

— Хорошо, хорошо, ну пожалуйста, пожалуйста, ваша светлость..!

Герцог шагнул к ней и с силой сжал ее плечо. Мерзкая девица ойкнула, закатила глаза и рухнула на пол. Ну и ну, эта дрянь в обмороке. Надо же! На то, чтобы травить ни в чем не повинных собак у нее духу хватает, а как отвечать за содеянное, так сразу сознание теряет. Какие нежные пошли нынче убийцы!

Я скривилась. Эта дрянная девица вызывала во мне омерзение, словно таракан. Нужно будет потом помыть руки.

Все-таки, как поразительно быстро изменилось отношение герцога к Луизе! Еще десять минут назад он сжимал ее в объятиях, а сейчас недрогнувшей рукой вылил на нее целый графин воды и бесцеремонно пнул, наверное, для того, чтоб она поскорее очнулась.

Это подействовало. Горничная застонала, попыталась сесть, упираясь руками в пол. Через минуту ей это удалось. Я не вмешивалась. Послушаем сперва, что она скажет. Я уже могла себя контролировать и было даже немного стыдно за то, что я здесь устроила. Господи, знал бы папочка, он бы преждевременно поседел!

— Кто тебя нанял? — спросил герцог, не отличаясь оригинальностью.

— Клянусь, я не хотела! — зарыдала Луиза, — это получилось нечаянно! Но она уверяла меня, что ее светлость не умрет, а только сильно заболеет! Клянусь, я не хотела никого убивать! Откуда мне было знать, что та гадкая псина слопает все пирожные? Поделом ей! Терпеть ее не могла!

— Заткнись, ради Бога, — посоветовал ей герцог, — побереги остатки волос.

— Что ты сказала? — осведомилась я убийственным тоном, — что ты сказала, поганая стерва? Да я тебя собственноручно этим морсом напою! Посмотрим, заболеешь ли ты!

— Сидите на месте, — не оборачиваясь, бросил мне герцог, — не хватало только драки двух взбесившихся баб.

— Сами вы баба! — рявкнула я, — лучше бы спросили, кто ее нанял. А то, она так и не сказала.

— Еще бы! Нечего совать свой нос, куда не просят! Сидите тихо, черт бы вас побрал!

Я осталась сидеть, но отнюдь не тихо. Схватила первое, что подвернулось под руку и швырнула на пол. Грохот получился что надо. Мне очень удачно попалась кочерга.

Сегодня герцог поражал меня редкостным терпением. Он никак не прореагировал на шум, только сдвинул брови и в который раз спросил:

— Кто тебя нанял? Назови имя, иначе я за себя не ручаюсь.

— Я не знаю, кто это, — тихо отозвалась Луиза, — в тот раз я видела ее первый и последний раз в жизни. Она спросила у меня, хочу ли я заработать много денег. Я, конечно, ответила, что хочу, кто же не хочет. И тогда она предложила мне это, — тут Луиза всхлипнула, — я сперва отказывалась, я долго не соглашалась, честное слово, но потом…, - она замолчала, поток красноречия внезапно иссяк.

— Опусти подробности, — скривился герцог, отступая на шаг назад.

Надо же, его наконец проняло. Кажется, он тоже не прочь помыть руки. Я бы на его месте еще бы зубы почистила.

— Итак, она тебя уговорила. Сколько же это стоило? Сто, двести, пятьсот?

— Вовсе нет, — почти обиженно отозвалась Луиза, — за кого вы меня принимаете? Тысячу.

— Ты продешевила. Не учла, что она тебя удавит совершенно бесплатно, но с огромным удовольствием.

Беспардонный наглец! Я возмущенно фыркнула.

— Так, хорошо, — продолжал он, — ты не знаешь, кто это. Но как она выглядела, надеюсь, помнишь? Можешь описать?