Эратосфен смутился. — Я попал в грубую ошибку. Тогда окружность равна величине 4285, умноженной на 50, а не 5000 умноженной на 50. Точнее, окружность составляет, — он на мгновение задумался, — 214250 стадий, или около 26000 римских миль.

— Разница в одну шестую несущественна, — сказал Гор-энт-йотф. — Суть дела в том, что вы покушаетесь на ересь самого тяжкого порядка. Он подал знак Не-тий. Она мельком взглянула на Эратосфена и последовала за жрецом-ястребом прочь от группы.

— Следи за ним, — предупредил Хор. — Я вижу его мысли. Он осудил тебя и намеревается тебя убить.

Геодезист пожал плечами. — Это должно было случиться.

— Разве тебе не следует сейчас уйти?

— Зачем откладывать противостояние? С таким же успехом он может сделать это и здесь. Независимо от того, что случится со мной, Не-тий сможет отвезти тебя обратно на твой корабль.

— Я об этом не думал. Когда придет время, я справлюсь сам.

— Ты их видишь? — спросил Эратосфен. — Ты выше ростом.

* * *

13. Что-то в вине

— Я вижу их обоих очень хорошо. Он и женщина подходят к винному столу. Он что-то шепчет ей. Она должна что-то подсыпать тебе в вино.

— Яд.

— Да. Ты должен умереть от яда. Ум женщины находится в большом смятении. Она хочет отказаться. Но священник угрожает ей. Ах, она оглядывается назад, но она не может видеть тебя. Какое странное выражение на ее лице, Эратосфен. Как это можно интерпретировать?

— Ужас, возможно. На самом деле она не хочет меня убивать. Она сильно сопротивляется, но я думаю, что, скорее всего, она сделает попытку. С детства именно этому ее учил храм.

— Они еще немного поспорили. Он настаивает. Он говорит ей, что если она откажется, слуги завяжут ей рот и конечности, и отвезут ее в повозке к бассейну храма, где она станет пищей крокодилов. А ты умрешь в любом случае.

— Приятный малый.

— Возможно, тебе следует уйти со мной, Эратосфен. Как ты знаешь, я все еще ищу двуногий экземпляр. В моем мире тебе не нужно бояться убийства.

Библиотекарь грустно рассмеялся. — Не искушай меня, уважаемый гость. Что они сейчас делают?

— Пока еще ничего. Я нахожусь в сознании священника. Он думает о кольцах на пальцах и трех белых порошках. Мышьяк... стрихнин... аконит. Мышьяк безвкусен, но требует времени, вероятно, слишком много для того, чего он хочет. Кроме того, ты можешь почувствовать недомогание, и тебя вытошнит. Стрихнин? Очень хорошая вещь. Не так уж много и нужно. Действует в течение нескольких минут. Все тело переходит в смертельный спазм. Он видел, как умирал человек, лежа ничком, опираясь только на пятки и затылок. Но стрихнин горький. Ты можешь ощутить его и не пить вино. Нет, стрихнин не подходит. Это аконит. Самый смертоносный из известных ядов. Он происходит от нежного растения, которое выглядит как крошечный шлем или капюшон, и которое растет в горах, называемых Альпами, далеко к северу от римских владений. Кристалл размером с песчинку может оказаться смертельным. Ты будешь быстро парализован. Твое сердце остановится. Смерть наступает быстро. А, он двигается. Он подносит руку к бокалу с вином. Колпачок на его золотом кольце открывается. Порошок падает в вино. Он отдает бокал девушке. Он рычит на нее, и она уходит. Смотри в оба, Эратосфен! А вот и она!

А перед ним спокойно стояла Не-тий. — Я принесла вино, милорд.

Он посмотрел на нее в угрюмом молчании.

Она поднесла бокал к своим губам.

— Нет! — воскликнул он и отбросил бокал в сторону. Он с грохотом упал на пол, разбрызгивая красную жидкость по ковру и гостям, которые в смятении озирались по сторонам. — Простите! — воскликнул геометр. — Какой же я неуклюжий! Он позвал слугу, чтобы тот принес швабру и ведро.

Не-тий не двинулась с места. — Честно, милорд, я не могла причинить вам вреда. И все же то, что вы сейчас сделали со мной, жестоко. А пока мне грозит очень мучительная смерть. Вино было бы... похоже на сон.

— Хор, позаботься о ней на минутку. Его голос резко заскрежетал в его собственных ушах. — Выведи ее на балкон. Я присоединюсь к вам через некоторое время. А теперь, Гор-энт-йотф, сын речного ничтожества, где ты?

* * *

14. Сделка

Он быстро нашел его. Если Гор-энт-йотф и удивился, то виду не подал.

Эратосфен тщательно контролировал свой голос, как будто обсуждал погоду, стоимость зерна или вопрос о том, не потребуется ли в этом году провести дноуглубительные работы в восточной гавани. — Я понимаю, что Не-тий отказалась убить меня. Это, несмотря на ваш прямой приказ. Так что теперь ее собственная жизнь потеряна. Разве это не так?

— Почему я должен стоять здесь и разговаривать с отродьем греческой шайки? И все же это так. Она потерпела неудачу. Она умрет.

— Давайте, заключим сделку, верховный мститель Гора. Должен ли он включить в переговоры свою собственную жизнь? Нет. Слишком унизительно. Только Не-тий. Он сказал: — Я куплю ее.

— А? Маленькие глазки подозрительно уставились на еретика. — Чем будете оплачивать?

— Информацией. Я знаю место захоронения мальчика-фараона, Тутанхамона.

Глаза священника округлились. — Ты лжешь! Ты лжешь самым подлым образом!

Эратосфен улыбнулся. — Нет. Это так. Тут, зять того великого еретика, Эхнатона, который повелел поклоняться Атону, солнцу, и осквернил все остальные храмы. Эхнатон, который построил Ахетатон, целый город, посвященный поклонению Атону…

— Город преступника! — выдохнул священник. — Он умер. И мы разрушили его город. Мы уничтожили все его вещи. Все…

— Кроме гробницы Тутанхамона..., который женился на третьей дочери Эхнатона.

— Докажи это! — прошипел Гор-энт-йотф. — Докажи, что ты действительно знаешь!