2. По отношению к театру можно говорить о нескольких типах знания, каждый из которых предполагает свою область общения с предметом, а также свой вид значимости.

3. Театральное знание как знание научное имеет дело с постижением исторического пути театра, с установлением закономерностей театрального предмета, с уразумением сущности театра и, соответственно этим сферам проблем, разбивается на: историю театра, теорию театра и философию театра, которые, в свою очередь, делятся на более мелкие отделы» [434] .

В прениях Новиков справедливо замечает, что «прежде чем сопоставлять знание научное и не научное, надо было определить, что такое представляет собой наука, чтобы знать, какая сфера должна быть ей отведена. В порядке <уточнения> проблемы следует поставить вопрос, не возможна ли „веселая наука“ об искусстве? Обязательно ли наука должна быть такой, как поэтика, где ни слова не говорится о поэзии, где не затрагивается то, что нам действительно близко в поэзии? Возможен ли иной подход построения науки об искусстве, в частности, о театре?»

Свойственная театроведам многих последующих десятилетий боязнь строгой («сухой») науки появляется тогда, когда собственно науки-то еще нет. Широко распространенное убеждение, что работа ученого «обедняет» живую, дышащую плоть театрального произведения, схематизируя предмет, живо и сегодня. Поразительно, но азарт, страсть в расследовании научного вопроса, неочевидные широкой публике, остаются столь же неочевидными и части служащих в научных учреждениях людей.

Сахновский считает, что «из прослушанного доклада надо сделать вывод, что для театра нужна какая-то особая „веселая наука“, которая сумеет захватить предмет, так как та наука, о которой говорят, не ухватит то сокровенное, чем живет театр, что составляет его существо. И непонятно, что есть наука в отношении к театру? Можно думать, что с помощью понятий предмет не будет открыт».

Якобсон объясняет: «Что касается того, какой должна быть театральная наука, что желательно ее заменить „веселой наукой“, о которой говорили В. Г. Сахновский и И. А. Новиков, то надо сказать следующее. Жажда иметь научное знание, которое было бы совершенно конкретным, как сама жизнь и творчество, вполне понятна, но неосуществима. Наука, достигшая полной конкретности с точки зрения науки, будет абстрактной с точки зрения жизни и творчества. Это неизбежно диктуется самим строем науки» [435] .

18 ноября Сахновский представляет откорректированный вариант статьи о термине «театр» [436] .

25 ноября обсуждение этой словарной статьи завершается анализом последнего тезиса Сахновского «О смысле и значении термина „театр“» и – уже редакторскими замечаниями [437] .

«А. М. Родионов указывает, что театр далеко не есть только искусство – мы имеем в театре зрительный зал. Вообще термин имеет много значений. Нельзя даже говорить о том, что театр включает в себя какие-то произведения других искусств. Сущность, чем театр отличается от других искусств, – что мы в нем имеем синтез. Нельзя говорить и об исполнительском характере искусства актера.

П. М. Якобсон указывает, что вопрос о словоупотреблении и значении термина „театр“ имеется в следующем пункте. Тут же речь идет о раскрытии значения термина в смысле театрального искусства. Термин исполнительского искусства берется в условном смысле, чтобы отметить отличие театра от живописи или поэзии. Мы не можем говорить, что в театре имеем синтез, – синтетично всякое искусство. Задача – вскрыть специфичность театра».

Принимается решение:

«Первый абзац переработать в связи с филологическими данными.

Во втором абзаце добавить 1) употребление термина „театр“ в смысле характеристики работ режиссера (театр Вахтангова) и как замена слова „сцена“ („на театре“).

В третий абзац добавить употребление термина „театр“ в смысле зрительского коллектива (театральный зал).

Четвертый абзац средактировать: термин „театр“ употребляется и в переносном смысле (анатомический театр, театр военных действий).

Пятый абзац: добавить после слова „основной“ – еще „современный“.

Редакция последнего абзаца: принять в исправленной редакции (см. напечатанный экземпляр).

Решено посвятить специальное сообщение вопросу о применении в настоящее время термина „театр“ как метода оформления жизненных задач. Обсудить термин исполнительского искусства в его отношении к театру и отграничении театра от кино» [438] .

Итак, Теасекция полагает, что ключевой термин в достаточной степени прояснен, текст словарной статьи отредактирован и приглашает на следующее заседание коллегу с Философского отделения, О. А. Шор. 9 декабря 1926 года на совместном заседании подсекции Психологии сценического творчества и подсекции Теории Ольга Александровна выступает с докладом «К проблеме природы актерского творчества и возможности фиксации спектакля».