Дружина ушла, сумерки опустились на Змееву Гору. Из пещеры показался седой старик. Отошёл подальше от горы, посмотрел вслед. Встал на четвереньки, обернулся Змеем и взял разбег. Крылья захлопали, опёрлись о воздух, и величавое животное кругами начало возноситься на вершину Змеевой Горы. Найду, стучало в голове, обязательно найду. Не может такого быть, чтобы не нашёл. Теперь точно найду.

Глава вторая

— Ну, давай, рассказывай, — буркнул Тихомир, глядя на Мечислава.

— Чего рассказывать?

— Что видишь. Князь ты или не князь? Место для тебя незнакомое, самое время проверить, чему научился.

Мечислав посмотрел на городище, осмотрел окрестности, вздохнул.

— Такие дела. Городище ставили наши, кряжицкие.

— С чего взял?

— Главные ворота на востоке, выходят на крутой берег реки. Неудобно. Нет, чтобы чуть отвести частокол. Но тогда город с холма сползёт.

— Годится. Что ещё?

— Ну… что ещё… вырубки много, а вот народу — мало. Строиться некому.

— С чего взял?

— Склады с лесом видишь?

— Вижу, — одобрил Тихомир. — Ещё?

— Э-э-э-э… ну, брод на тот берег, на заливные луга. Не пойму, почему ивняк вдоль города не вырубили.

— Зачем?

— Обзор…

— На том берегу — ещё местные земли. Степи дальше начинаются.

— Всё равно.

— Вторак, подскажешь?

Волхв посмотрел на полосу леса вдоль берега, пожал плечами.

— Хинайцы что ли тут были…

— С чего взял?

— Они на границе со Степью валы накидывают и ивняком скрепляют. А перед самой битвой засеки делают.

— Скрепляют? Как?

— Корнями. Так валы не подкопаешь.

— Эвона, — Тихомир уважительно посмотрел на Вторака, — не знал такого искусства. Но ты прав — ивняк держит берег, в этом месте река разливается, подмывает. А насчёт засек… не знаю, не знаю. Такой полоской орду не сдержать.

— Орду не сдержать, — легко согласился волхв, — а мелкий набег — запросто.

— Хорошо. Мечислав, что ещё?

Князь почесал затылок, развёл руки.

— Не знаю. Город как город. Поменьше нашего, но разрастается. Видно след от старого частокола.

— Да. Это всё?

— Ну, всё, — Мечислав начал заметно раздражаться. — Или есть что добавить?

— Лес в складах как лежит?

— Хвоя отдельно, лиственый — отдельно. И что? У нас так же делают — строевой — туда, поделочный — сюда.

— Ямы углежогов видишь?

Князь присмотрелся, присвистнул:

— Ах, ты ж… я их так много только в Блотине и видал! Это сколько у них кузнецов, а?

— Почему именно кузнецов? На реку посмотри.

На реке болталось много лодок-плоскодонок. Мужички, кто по колено, кто по пояс, мутили воду лопатами и корзинами. Иные, судя по жестам, ругались за место.

— На рыбаков не похоже.

— Не похоже. Осень на дворе, скоро дожди начнутся. Надо успеть на зиму наготовить.

— Да что наготовить-то? — вспылил Мечислав.

Ответом ему стал мелодичный, глухой свист. Князь посмотрел в сторону, увидел босого, в одной рубахе, мальчишку лет пяти. Тот приставил ко рту круглую как цыплёнок свистульку и самозабвенно насвистывал какую-то песенку. Мечислав нахмурился, указал ладонью на паренька:

— Свистулька из глины?

— Не видал?

— Нет. У нас все дудочки — деревянные.

— А Пескарка? — вмешался Вторак.

— Чего той Пескарки? На горшки глины едва хватает, не до свистулек.

— У нас — лес, — протянул Тихомир, подняв палец к небу, — А тут… ну, давай! Я, что ли…

— Гончары! — выкрикнул Мечислав, словно открыл главную правду жизни.

— Наконец-то!

Вторак посмотрел на копошащихся мужичков, пожал плечами.

— Странно как-то…

— Чего? — спросил Тихомир.

— Да так… потом.

— Потом, так потом. Что ещё видишь, Мечислав?

— Нас наконец-то заметили.

И правда: из узкой калиточки, врезанной с южной стороны частокола, бочком вышел бородатый мужичок. Отвязал от столба осёдланную лошадь, на которой с виду можно перевести Змееву Гору. Встал на чурбачок, начал медленно вскарабкиваться.

— Какой-нибудь местный бездельник, — добавил Вторак.

— Да нет, по сравнению с остальными — чуть ли не боярин.

— Ну да. А я как сказал?

Мечислав хохотнул, посмотрел на Тихомира:

— Идём?

— Нет, ждём. Негоже защите ломиться в город непрошеными гостями.