Как вообще можно рассказать об этих состояниях? Об этих пространствах себя, где нет слов? Судзуки впервые в истории европейской мысли вводит понятие «Человек-путь» (Дао-человек). И определяет его так:

«Если вы желаете избежать рождения и смерти, прихода и ухода, если вы жаждете стать свободными, то должны познать Человека, который в этот момент вслушивается в беседу о Дхарме. Он – тот, кто не имеет ни очертаний, ни формы; ни корня, ни ствола; он тот, кто, не имея постоянного местопребывания, – полон энергии и деятелен.

Он откликается на все происходящее, проявляя тем самым свою активность, хотя приходит из ниоткуда. Таким образом, как только вы пытаетесь искать его – он удаляется. Чем ближе вы к нему подошли – тем дальше он очутился.

“Тайна” – вот его имя» (Судзуки, Лекции… с. 53).

Далее рассказ Судзуки становится сложным, и я оставляю его для самостоятельного изучения. Но что касается самопознания в западном Буддизме, то некоторые уточнения мы найдем у других популяризаторов.

Дальнейшее развитие Западного Буддизма для меня связано с тремя именами: Алан Б. Уоттс, Чогьям Трунгпа и Тартанг Тулку Ринпоче. Конечно, были и другие, но эти трое начали раньше, и их книги распространялись шире и обильнее. Вероятно, потому, что они лучше всех популяризаторов Буддизма почувствовали язык, на котором надо говорить с западным человеком. В итоге мы можем считать, что они создали язык современного Буддизма. Язык разговорный и язык понятийный.

Я не готов да и не имею какого-то особого желания заниматься сопоставлением современного Буддизма с его ортодоксальными источниками. Хотя такие отличия, безусловно, есть, и мне кажется, что главным является то, что здесь на Западе буддисты забывают о церковной составляющей Буддизма и подают нам только выборку из безрелигиозно-атеистического мировоззрения и йоги ума или сознания. В общем, то, что не надо принимать на веру, а можно понять и проверить разумом или экспериментами над собой.

Этот рационалистический Буддизм к тому же очень сильно замешан на американском прагматизме, словно популяризаторы вначале изучали рынок и психологию потенциального покупателя. А покупателем по преимуществу оказывается тот, у кого больше денег. Большинство западно-буддийских сочинений начинается с множественных обоснований того, зачем бы мне был нужен Буддизм и почему выгодно отказаться от своего обычного мировоззрения и стать буддистом.

При этом сразу после второй мировой войны и разорения Японии мы знали, что становиться надо Дзен-буддистом, а после китайской революции и захвата Китаем Тибета бежавшие оттуда мастера объяснили нам, что Даосизм и Тибетский буддизм Ваджраяны гораздо таинственнее и круче. Китайским и тибетским учителям тоже как-то надо было выживать в новом мире.

Книги Алана Уоттса являются переходными от раннего Западного Буддизма Дзенского направления к позднему Западно-тибетскому Буддизму, до которого сам Уоттс не дошел. Они говорят от имени Дзен, но сравнивая его с Дао и даже чуть ли не выводя из Дао. Его знаменитая работа «Дзен-буддизм – что это такое?» начинается с главы «Философия Дао» и открывается словами:

«Дзен-буддизм – это образ жизни и взгляд на жизнь, который нельзя свести к какой-либо формальной категории современной западной мысли. Это не религия и не философия, не психология и не наука. Это образец того, что в Индии и в Китае называют “путь освобождения”, и в этом смысле дзен-буддизм тождественен Даосизму, Веданте и Йоге» (Уоттс, с. 3).

Западный Буддизм – это нечто, где вы найдете все, что пожелаете, самое лучшее, американского качества и не ходя далеко!..

Я думаю, что мы спокойно можем называть это явление Американским Буддизмом, поскольку две основные черты, отличающие его от традиционного Буддизма, были им обретены именно в Америке. Первая – это необоримое желание современных тулку и мастеров осчастливить светом учения самую богатую страну мира. Второе – чтобы эта страна позволила себя осчастливить – изучение американского «менталитета» и включение его в обоснование своего учения в виде прагматизма в широком смысле.

Вот эта часть Американского Буддизма вызывает у меня большие сомнения, я предпочитаю ее просто отбрасывать, когда читаю работы западных буддистов, сразу переходя к тому, что называю буддийским рационализмом. То есть к описанию последовательности мыслей, приводящих к самопознанию или ведущих через самопознание к глубинам собственно буддийской мысли. И здесь надо отдать должное американским буддистам – они совершили подвиг. Великий и красивый подвиг создания нового мировоззрения Запада. Если отбросить излишнее и навязчивое саморасхваливание, они заслуживают восхищения.

Для Алана Уоттса исходной точкой рассуждения является условность наших понятий. Конвенциональность, как он это обозначает. Приведу его рассуждения о различиях в Западном и Восточном понимании знания.

«Мы считаем знанием только то, что Даосизм бы назвал условным к о н в е н ц и о н а л ь н ы м значением.

Мы не чувствуем, что знаем нечто, пока не можем представить это самим себе в словах или в какой-нибудь другой знакомой конвенциональной системе, например, математических или музыкальных символах. Такое значение называется конвенциальным или условным, потому что оно есть вопрос общественного соглашения – договоренности относительно средств общения. Как люди, разговаривающие на одном языке, имеют молчаливую договоренность относительно того, какое слово заменяет какой предмет, точно так же члены любого общества и любой культуры объединены узами общения, покоящимися на всякого рода соглашениях относительно классификации и оценки предметов и действий.