— Например?

Марк с книгой в руках пожал плечами:

— Ну, знаешь, как в дневниках Толстого. Помню, была там запись, что был он на гимнастике, сильно посвежел и понял, что надо любить и трудиться. И следующая запись о том, что устал, не любил и не трудился.

Ева прыснула, Марк остался невозмутим, даже посмотрел на нее строго, но в глазах плясали бесята. Она медленно потянулась к нему, отодвинула руку с чашкой и, кончиками пальцев коснувшись щеки, поцеловала. А затем так же медленно села обратно, поднимая тетрадь и вчитываясь в завитушки букв.

— И все?

— И все.

— Ты специально выбрала момент, когда у меня руки заняты, — уличил маг.

— Да, — довольно улыбнулась Ева, ощущая осадок разочарования от него, и все внимание уделяя записям. — Именно так. Трудись. А как выглядело ваше фамильное обручальное кольцо?

— Старомодно, — ворчливо отозвался Марк. А потом повернулся с куда большим интересом. — А почему ты спрашиваешь?

— Ну, Варвара тут плюется ядом, — Ева тряхнула тетрадкой, — что твой дед поимел наглость потребовать его назад, как семейную реликвию.

— Точно! Кольцо! — Чернорецкий поспешно отложил тетрадку и чашку, встал и вышел из комнаты.

— Не за что, — пробормотала девушка, углубляясь в дальнейшее чтение.

И с каждым новым прочитанным словом понимала, то, что сейчас так озарило Марка. Варвара просьбу сочла более чем унизительной, поняла, что ничего уже не вернуть на круги своя, и что он — последний подлец. И что раз так, ей не остается иного выхода, как заставить его страдать так же, как и она. Ритуал Варвара не описывала, видимо, боялась, что дневник могут прочесть. Но очень коротко, совершенно не в своем духе, Варенька написала, что крови своей не пожалела, а прокляла кольцо, как символ обмана и предательства, и нести оно отныне будет лишь скорбь и горе, и не найдет больше ни один Чернорецкий счастья в любви. Дочитав девичью патетику до места, где она торжественно передает кольцо Николаю, Ева захлопнула тетрадку.

— Вот дура малолетняя! — в сердцах тихо высказалась девушка. — Да у тебя бы еще этих Чернорецких было!

Марк вернулся в комнату довольно быстро, с небольшой коробочкой из красного дерева в руках. Сел на свое место и открыл шкатулку. На подложке из синего бархата лежало потемневшее золотое кольцо с овальным рубином и двумя бриллиантами огранки роза. В свете торшера камни загадочно и холодно блестели. Маг осторожно вытащил вещицу и приблизил к своим глазам. Зеленые радужки тускло осветились, наверное, на ярком дневном свету, это даже незаметно.

— Варвара прокляла его, — с полувопросительной интонацией произнесла Ева, вместе с ним рассматривая кольцо.

— Не совсем. Она просто воспользовалась кольцом. Я все никак не мог понять, как она смогла добраться до нашей крови, чтобы наложить проклятие. О кольце даже не думал. Странно, что оно попало к ней до свадьбы.

— Почему?

Марк, насмотревшись на драгоценный перстень, протянул его Еве. Девушка осторожно взяла кольцо в руки за шинку и подвигала пальцами, чтобы поймать на гладкие грани свет. Рубин был большим, каратов шесть, очень темным, почти вишневым, блестевшим стеклянно, безжизненно. Бриллианты чистые, бесцветные, но из-за специфичной огранки не настолько переливающиеся, как в современных украшениях. Красиво, но очень старомодно, Марк прав.

— Я ведь говорил, что у каждой семьи магов свои свадебные традиции. В нашей это кольцо дарят невесте в день свадьбы, приносят клятвы в присутствии семьи, смешивают кровь над чашей с кольцом. Звучит, конечно, жутко, но это не дань язычеству. Кольцо связано с магией рода, и впитывая кровь, оно скрепляет союз. И невеста становится частью рода Чернорецких не только фамилией.

Ева отвлеклась от созерцания драгоценности и повернулась к магу, слушая его рассказ, как сказку на ночь.

— А как еще?

— Магией. Она становится так же неразрывно связана с этим домом и всем, что связано с Чернорецкими.

— А если ты вдруг женишься на светлой и доброй колдунье, она тоже станет мрачной некроманткой? — изогнула Ева изящную бровь.

Марк рассмеялся:

— Это, конечно, очень вряд ли. Но чисто теоретически — да. И я уже говорил, что светлые маги тоже могут практиковать некромантию. И я не мрачный!

— Извини, у меня, похоже, все еще очень стереотипное мышление. А почему кольцо не у твоей маман?

— Отец решил, что убережет их от проклятия, если не введет Камиллу в семью. И кольцо так и осталось у Агаты.

— А почему тогда не помогло?

Вопрос был сложным. Не для ответа, для чувств, для восприятия. Марк немного грустно посмотрел на кольцо, которое она все еще держала в пальцах. Удивительно, как такая маленькая вещица принесла столько горя.

— То, что моя мама не разделила проклятие отца, не означает, что проклятие не подействовало на него.

— Кровь, да? — сочувственно протянула девушка.