– Ты здорово повзрослел, общаясь с Зеленкиным.

– Короче, сейчас мы разговариваем, и все! Всем ясно?

Сказано торопливо, потому что над головами загудел двигатель снижающегося шатла. Правда, задирать головы, чтобы найти взглядом спускающийся корабль, никто не стал. И не потому что низкие тучи Дагобы - тому помеха. Собравшиеся во все глаза смотрят на вылезшего следом за принцессой Леей лысого мужика в бронекостюме с перемотанным изолентой крест-накрест нагрудником. Мужик был крупный, броня была черной, а изоляция - желтой. От мужика крепко пованивало жженной проводкой. В правой руке имелся активированный световой меч. (Красный). На сгибе локтя левой руки восседал череп, чьи глазницы блестели желто-красным пламенем - союзом меча и изоленты. Как череп может восседать, никто не понял. (Автор - не исключение). Но по-другому сказать ни у кого не получилось.

– Осторожно, милорды. Вам нельзя удаляться от дерева!
– встрепенулась Лея.

Мужская часть присутствующих ограничилась глубокомысленными междометиями:

– А?...

– У?!...

– Ы!!!...

И только мудрый Йода сформулировал свою мысль:

– Э-э-э... Энакин?...

– Он самый, мастер Йода.

– Он был твоим наставником?
– встрепенулся Люк.

– Нет, слава Великой. А то бы я повесился.

Забывшие о затихшем гуле челнока люди только-только принялись выяснять, кто такой этот Энакин, как от ведущей к поляне дорожки из желтых черепов донеслось:

– ... А-а, крокодилы - бегемоты,

А-а, обезьяны - кашалоты,

А-а - и зеленый попугай!...

Голос был несильным, высоким, не очень чистым: с легким дребезжанием, но правильным и, пожалуй, даже приятным. Принадлежал он разумному в широком балахоне. Императору Палпатину. Очевидно, тиран и угнетатель всей галактики пребывал в благостном расположении духа. Общением с девственной дагобской природой наслаждался.

Чего не скажешь о сопровождающих его гвардейцах. Трое парней, двое в привычной алой броне, еще один - во флотской форме, но с силовой пикой в руке, поотстали от своего пожелавшего побыть в одиночестве повелителя, и тревожно озирались по сторонам. Странную компанию у дерева они заметили и поудобнее перехватили свое оружие. Император обитателей поляны тоже углядел и бодро запрыгал по кочкам в их сторону.

– Доброго... э-э-э... времени суток, господа.

Ему не ответили. Принцесса Лея почтительно склонила голову. Люк, за чью спину шмыгнул старый джедай, нервно сглотнул. Вейдер отсалютовал мечом, а бойцы Альянса горько пожалели о том, что оружия с собой у них не оказалось. Подобранный Вирсом здоровенный сук - не в счет. И только жизнерадостно оскалившийся Череп нарушил молчание.

– Ну наконец-то! Заждались уже!

– И тебе доброго здоровьеца, Лысый, - столь же очаровательно оскалился Палпатин в ответ.
– Ты чьих будешь, Колобок зубастенький?

– Не хами, щенок!

– Я? Я еще и не начинал. Это ты пафос момента сбиваешь, а я этого не люблю, знаешь ли. К тому же, начальство не опаздывает, начальство задерживается.

– Какой пафос? Тут тебя банально грохнуть планируют!

– Не скажи, безухий Чебурашка, тут апофеоз намечается. Классик современной литературы сказал бы: апофиегей - политико-семейная разборка Света и Тьмы в рамках отдельно взятой семейки Скайуокеров. Это тебе не фелинкс накашлял. Тут всей галактике впору завещание писать.

– Прекрати паясничать, ситх!
– наконец не выдержал и высунулся из-под локтя Люка Йода.

– Молчать, - лениво, как от назойливой мухи, отмахнулся Палпатин.

– Честного боишься разговора?

– Боюсь? Нет, пожалуй. Он мне просто не нужен. Но он нужен молодым Скайуокерам, которых перекормили усилителями красоты добра и безобразия зла.

Император демонстративно уселся на уютно покрытый серым мхом - словно бархатом -ствол. Трехпалые лапки Йоды совершили несколько пассов: старый джедай будто невидимый канат на себя тянул. Только "репка"-невидимка в руки гранд-магистру не далась, и тот, потеряв равновесие, плюхнулся на такую же, как и под Палпатином, мшистую корягу. Вирс вновь чуть нервно перехватил сук. Его движение не осталось незамеченным гвардейцами, и те, в свою очередь, угрожающе замерли вокруг своего повелителя. Император досадливо махнул рукой, требуя раздвинуться и не загораживать обзор. Телохранители подчинились, но бдительности не ослабили. Теперь один из гвардейцев, тот что во флотской форме, неотрывно следил персонально за Антиллесом и Вирсом.

Грозящую слишком затянуться паузу прервал смешок Палпатина.

– Что, Йода, не дается тебе в руки юный Скайуокер? Не подчиняется? И ведь Вейдера в этаком упрямстве отпрыска не обвинишь. Папаша его закрываться не учил. Просто, сам боялся проявить слабость и привязаться к мальчишке, отчего отгораживался от него всем, чем мог. Может, Кенобиных рук дело? Его умение посредством изменения угла зрения превращать ложь в постправду, кого хочешь научит не верить на слово и ангелу с Лун Йего.

– Верно, ситх, - не слишком почтительно кивнул императору Люк.
– И я намерен добиться правды. Не только от магистра Йоды, но и от тебя!

– Каким же образом, позволь узнать? Нет, против разговора по душам с участием всех собравшихся я не возражаю. Скорее, наоборот - приветствую. Но как ты планируешь убедиться в том, что сказанное - и есть истина. Да и что есть истина?

Люк не ответил, лишь снисходительно улыбнулся в ответ. Реально имеет некий камень-артефакт за пазухой, или по юношеской самонадеянности решил присутствующих на понт взять? Разобраться помешал Череп.