Шрифт:
– Рыцарь Королевы сейчас все еще сидит в Генуе и ждет свое золото, в которое превратилось серебро короля?
– Полагаю, ему осталось ждать не более недели.
– Все нормальные люди готовились бежать из Генуи после падения Милана и ждали армию Колонны со дня на день, - Фредерик умел делать выводы, - А Рыцарь Королевы знал, что без этих денег Милан падет, но был готов сидеть в Генуе. Он знал, что Папа умрет?
– Да.
– Королева тоже знала?
– Да.
– Но это же заговор против Его Величества!
– Нет.
– У вас есть сообщники в Марселе?
Фредерик понял, что они с дядей Максимилианом попали в политическую игру очень высокого уровня и занервничал. До сих пор он в меру своих способностей и благодаря свече грамотно вел допрос, но, узнав про королеву, сбился, не придал значения последнему "нет" и поддался эмоциям.
– В Марселе?
– Габриэль сел на кровати, - Мы идем не в Чивитавеккью?
– Конечно, нет, - удивился Фредерик.
Алхимик говорил, что эти свечи дурманят и возбуждают. На больного свеча подействовала как обезболивающее и тонизирующее. Габриэлю внезапно стало лучше, а неизбежный на корабле сквозняк унес дым, едва свеча успела погаснуть.
"Марсель" почему-то сработал как ведро воды на голову. Дурманит - да. Возбуждает - да. Но не парализует, тем более что дым давно развеялся.
Габриэль вскочил и по-морскому ловко вылез на палубу. Фредерик не успел его остановить. Несмотря на то, что Габриэль не давал слова не пытаться сбежать, никому в голову не пришло связывать или запирать благородного человека, личного пленника другого благородного человека. Тем более, что он "скорее мертв, чем жив". Да и куда он денется с корабля в море.
– Йерские острова!
– крикнул Габриэль, моментально узнав силуэты в сумерках.
– Куда мы идем?
– спросил он, обернувшись к рулевому.
– В Марсель, - спокойно ответил задумчивый Абдулла. Он сидел как раз над каютой, и через щели в палубе ему досталась некоторая доза дурманного дыма. Так что курс он держал, что называется, спинным мозгом, а перед его глазами танцевала призрачная красавица. Он даже не понял, кто конкретно задал вопрос, и тем более не подумал, надо ли было на него отвечать.
Габриэль перекрестился и прыгнул за борт.
36. Четыре пути на виселицу, два монаха и один невидимый слон
В Марселе "Зефир" встретила толпа во главе с чуть ли не полусотней солдат и высокопоставленным портовым чиновником. Команду под конвоем увели с корабля в одну сторону, пассажиров в другую. Марта и Бонакорси по пути куда-то подевались, а Максимилиана и Фредерика упомянутый чиновник пригласил к себе на обед. Солдаты погрузили в телеги тюки с личными вещами и казначейские ящики, а Паризьена Макс повел в поводу без седла. Как и следовало ожидать, большой начальник имел дом в двух шагах от порта, откуда, скорее всего, и занимался своей работой.
Обедать дорогим гостям никто не мешал. Даже застольной беседы не получилось, потому что к гостеприимному хозяину постоянно прибегали какие-то люди с записками и докладами. Когда слуги унесли последнюю перемену блюд, хозяин попросил секретаря закрыть дверь и никого не впускать.
– Итак, господа, вы не откажете мне в моем желании несколько прояснить ситуацию?
– начал чиновник.
– С удовольствием, - ответил сытый и довольный Максимилиан.
– Когда мы увидели силуэт "Зефира", мы очень удивились. Только один капитан мог быть настолько неосведомлен, чтобы войти на "Зефире" в порт Марселя. И он как раз недавно умер.
– Вы почти угадали, - улыбнулся Макс, - Остальная-то команда осталась.
– Не могу сказать, что мы рады их видеть, но мы знаем, что с ними делать.
– Что?
– Мы их повесим.
– На каком основании?
– Начнем с судовых документов. Во-первых, они не соответствуют сами себе. "Санта-Мария" это не собственность ордена святого Иоанна, а корабль, принадлежащий двум судовладельцам.
– Как же они два года ходили по этим документам?
– удивился Максимилиан.
– Не знаю. Предположу, что морское общество им искренне сочувствовало. Все-таки они неплохо воевали с нехристями. Да и, насколько я помню, все ждали, что со дня на день "Санта-Мария" пойдет ко дну, зачем из-за нее брызги поднимать.
– Возможно.
– Один из судовладельцев, самозванный "брат Иоанн", он же "капитан Харон", он же Джанфранко Фальконе из Ферроны находится в розыске за неуплату долгов и расхищение городской казны.
– Его случайно не Венеция ищет? У нас, кажется, война.
– На самом деле его ищут довольно давно, начали еще до войны. Просто плохо ищут. Я слышал, он от кого-то откупился, кого-то убил, в Кадисе за него поручился рыцарь Луис, в Чивитавеккье кто-то очень много заплатил за покровительство, а в Генуе сам Андреа Дориа приказал, чтобы "ладью Харона" не трогали.