– Здорово мужики! – миролюбиво произносит шкаф.

– И тебе не хворать, – отвечаю я ему, – чьих будешь?

– Славик. Я сразу говорю сто вторая, мент, омон, а в красную не пойду. На хую я там всех видел, – ощетинился мужик.

– Ну, мент, так мент. Сюда греби, – зовёт его Шах. Минут через десять, мы уже, как старые приятели, ржем над историей Славика.

История проста, как вся наша жизнь. Решил Слава после трудного рабочего дня, пивка испить, ну и затарился оным и до хаты, а тут соседка, будь не ладна, мол "сосед, чурки хату сняли, шприцы на лестнице появляются, а у нас дети, сам понимаешь, а участковый с них лаве рубит"…

лава добрый и большой, так что дверь, после того, как Славика послали, вылетела вместе с говорившим чуркой на раз. А так как дерева говорящего много было, ну и устроил наш герой лесоповал. В итоге, один умер, но умер сразу, раскаялся видимо. Слава же, как честный мент, вызвал своих, свои же его и упаковали. Поэтому, мент Слава люто ненавидит ментов и готов стать на воровской путь, со всеми вытекающими.

– Ну ты, брат, даёшь, – говорит Шах, вытирая слезы от смеха, – это не Чечня, это мирные чурбанистанцы…

– А, по хуй, – лениво цедит наш новый друг, – не люблю я их и все тут,

Вечер шёл своим чередом, нарды надоели, а в терца катать было лень. Но веселуха началась после поверки, когда от малолеток пришла малява, если откинуть всю воду, то суть вопроса такова: Во время ужина, один упустил газы, ну бывает, но совет стаи огорчился и генератору сероводорода залили очко расплавленным целофаном. Вот теперь они, малолетки, спрашивали, правильно ли они сделали и зачтется ли это на их авторитете на взрозляке.

– Идиоты, – вымолвил Шах, – сначала делают, потом думают, как и везде, как и всегда.

– Да ладно, Валера, – отвечаю я ему, – просто ещё одному жизнь сломали и все.

– Не, братка, – качает головой Шах, – он сам себе сломал. Он что думал, как в песнях будет? Круга наслушался, да ни хуя подобного, романтики хочет, так пусть жрёт полной ложкой, а то очередь в блатные, как в Мавзолей.

– Щас, нет очереди к вождю, – поправляет слава.

– Поэтому и нет, что все в блатари лезут, – парировал Шах…

Не прошло и ночи, как в дальнем проходняке возникла возня.

– Сапер, иди, разберись, – просит Шах. Делать нечего, топаю на звуки то ли борьбы, то ли ещё чего.

– Не ходи, Сапер, – останавливает меня Дед Шорник, там своя возня.

– В смысле? – недоумеваю я.

– Штаны свисли, – усмехается Дед, – там в семейке Машку завели.

– Они охуели, Дед?
– опешил я уже окончательно.

– А тебе ли не по хер? Они с ней полоскаются – посуда своя, все по согласию. А то, что на общак не дают, их право. Если что, я первый, поверь, спрошу с этого стада.

Обескураженный я возвращаюсь назад.

– Что там? – сонно спрашивает Шах.

– А у нас девочка с волосатыми ногами и хером до колен, – сообщаю я Валере.

– Ааа, тогда я спокоен. А то какая же правильная хата без петуха, непорядок. Давай спать, утром, не дай бог, дернут куда..

В общем, накаркал…Утром, ещё до поверки, меня разбудил дорожник и протянул маляву – Тбилисский был обеспокоен тем, что блатари в двух хатах решили голодовку замутить и все остальное стадо вроде как за. Это было не очень хорошо, ибо, после такого гайки завинтят, мама не горюй. Бужу Славика и Валеру, ввожу их в курс. Шах, почесав репу, выдыхает, – Звони маме, папе, кому хошь короче.

Делать нечего, звоню…

Нач опер, как-будто живёт на работе, берет трубку и, молча выслушав, говорит, – Сиди на жопе ровно, сейчас переговорим. Сейчас длилось почти до обеда. Я уже до гудения в ногах наматывал круги на пятаке, Славик сходил на прогулку и принёс неутешительные новости, – Две хаты под нами голодняк будут объявлять, это сто пудово, нас красными объявят и крест поставят, что делать будем?

– А ты, что предлагаешь? – спрашиваю я бравого омоновца.

– Да, головенки поотшибать и на хуй, – спокойно говорит Слава.

– Так, они же в хате…– начинаю я, но Слава меня перебивает.

–-Я тя умоляю, не смеши пизду, она и так смешная. Те ли не по хер?! Мы в Чечне не боялись этих маромоев, а тут шурки. Да эту стаю ссаной тряпкой разогнать, как два пальца.

Слава, по ходу, настроен решительно.

– Он, прав! – вдруг, говорит невесть откуда-то появившийся Дед Шорник, – тут либо вы возьмите верх, либо вас раком поставят, без вариантов.

– И, что делать? – спрашиваю я, хотя ответ знал на перед.