Слегка запрокинув голову, Эйзенхиэль осушил склянку до дна. Ещё ровно пятнадцать секунд он лежал с закрытыми глазами, пока Мортимер не произнёс:

— Всё, должно уже подействовать. Итак, что же произошло?

— Раймонд Черриз окликнул Северина, когда тот просто проходил мимо. Черриз вызвал его на поединок. Мальчик принял вызов, хотя и сообщил, что не является даже адептом.

— И тогда вмешался ты со своими молниями? — с нескрываемой враждебностью вставил Теус.

— Я действительно вмешался, — ответил вампир, томно обмахиваясь надушенным платком из тончайшего батиста. — Указал на то, что дуэльный кодекс не допускает такой разницы в классе. Однако юноше уже было всё равно. Ему просто хотелось подраться.

— А ты не преминул воспользоваться возможностью?

— Я пытался увести мальчика. Но Раймон меня атаковал. Мне пришлось защищаться.

— Хорошенькая защита, — хмыкнул боевой маг. — «Грозовой фронт»!

— Как вы справедливо заметили, атакующая магия — не моя специальность. И мой арсенал куда беднее вашего, Теус. К тому же, заклинание было модифицированным — я позаботился, чтобы никто не погиб.

— Хитрая крыса! — прорычал боевой маг. — Чего ты добиваешься?

— Я добиваюсь счастья и благоденствия для себя и своего клана. При минимуме сопутствующих жертв. Мортимер, я протестую! Не позволяйте ему пользоваться моим состоянием в целях шпионажа.

— Он прав, Теус. Мы слышали достаточно.

— Он лжёт! — сатанея от гнева, воскликнул Марис. — Не знаю, как ему это удаётся, но он лжёт!

Эйзенхиэль разжал пальцы, отчего платок мягко, словно пёрышко, опустился ему на лицо. Он ничего не ответил.

— Теус, не сходите с ума! — раздражённо сказал Мортимер. — Вы прекрасно видели, он выпил всё до капли. Он сейчас физически не в состоянии лгать. К тому же всем известна сдержанность князя Элизобарры. Будь на его месте вы, в мире было бы четырьмя мёртвыми магами больше… Благодарю, Эйзенхиэль, — обратился он к вампиру. — Я сейчас дам тебе противоядие.

— А я ещё не достаточно слышал! — взревел боевой маг, вскидывая объятые пламенем руки. — Я выбью из тебя признание, дьявольское отродье!

Северин с ужасом переводил взгляд с него на своего главу клана. Князь Элизобарра, на высоком чистом лбу которого выступили бисеринки пота, продолжал безучастно лежать с закрытыми глазами. Он казался очень молодым… будь он человеком, ему сложно было бы дать больше тридцати, и в то же время совершенно беспомощным. Сжав зубы, лорд Эрлинг уже согнул руку, когда вампир предостерегающе тронул его за рукав.

— Спокойно, — едва слышно прошептал он.

Северин снова перевёл взгляд с князя на Теуса Мариса и с удивлением отметил разительные изменения. Глава клана боевых магов выглядел… пристыженным. Мортимер Белоголовый стоял перед ним, сверля сердитым взглядом из-под сведённых седых бровей, и отчитывал, как мальчишку.

— …что удивляться, если ваши подростки кидаются на всех подряд! Они же берут пример с вас! Невыдержанный, неуравновешенный, просто дикий! Вы ведёте себя неподобающим образом! Не достойно главы клана! Вообще не достойно мага! Что за варварство! Вы сейчас же, не сходя с этого места, извинитесь перед князем Элизобаррой! И за своё поведение, и за поведение своих детишек! Следить за ними — ваша прямая обязанность.

— В гробу я видал его извинения, — устало сказал вампир, по-прежнему не открывая глаз. — Пусть выведет своих ненормальных из провинции Ступка. Я купил там поместье и не собираюсь вздрагивать каждый раз, когда мимо проходит боевой маг. Сделай это, Теус, и замнём произошедшее недоразумение.

Боевой маг молча играл желваками, боясь снова сорваться в приступ ярости.

— Вы сделаете, как он просит, — с нажимом сказал Мортимер, — или даю слово, Гильдия Некромантов выступит на стороне клана Вампиров.

— Я выведу людей, — наконец выдавил из себя Теус, — но мне потребуется время.

— Раньше, чем через месяц, я туда не собираюсь, — отозвался князь. — Думаю, месяца будет достаточно?

— Достаточно, — процедил глава боевых магов и повернулся, собираясь уходить, но тут его взгляд задержался на Северине. — А с тобой, пацан, мы ещё встретимся! — зло бросил он напоследок.

— О, в этом я не сомневаюсь, — задумчиво произнёс Эйзенхиэль, приподнявшийся на локте и провожающий уходящего долгим взглядом. А потом совсем тихо добавил: — И, вполне вероятно, этот пацан тебя и упокоит.

Князь Элизобарра, как это часто бывало, оказался прав.

Они уже довольно давно шагали под мелким моросящим дождём, когда Северин, наконец, прервал собственные напряжённые размышления и затянувшееся молчание:

— Эйзенхиэль?

— Да?

— Могу я спросить?

— М-м-м?

— Вы это нарочно подстроили? С сывороткой?

— Почему ты так решил?

— Ну… — мальчик замялся, — это вы первым про неё упомянули. И вы так настойчиво отказывались её пить… а у вас правда голова от неё кружится?