– Сеньорита, я отнесу ваши вещи в комнату, – сказала Аннита, после того, как задвинула тяжелый засов.

– Я помогу тебе, – остановила ее Марисоль. – Мне все равно нужно переодеться.

– Но как вы потащите баул, если у вас болит нога?

– Ах, верно, – спохватилась Марисоль. – Я не подумала об этом, – нервно хихикнула она, с трудом усмиряя волнение, ее охватившее.

«Мадре мия, что же я наделала…» – в панике размышляла она и, старательно прихрамывая, поплелась за Аннитой.

– Сеньорита, я займусь обедом, а вы, если захотите составить мне компанию, позовите меня, – улыбнулась Аннита, когда они оказались в комнате, где теперь Марисоль предстояло жить одной. – Я приду и помогу вам спуститься по лестнице.

– Спасибо, Аннита. Я побуду немного здесь, а потом спущусь. Думаю, я справлюсь сама, – благодарно улыбнулась Марисоль.

Аннита послала ей в ответ лучезарную улыбку и скрылась за дверью. Кажется, она была искренне счастлива, что Марисоль осталась.

А Марисоль растянулась на кровати, все еще шокированная своим опрометчивым поступком. Внутри нее все дрожало от страха перед неизвестностью будущего. Она совершила смелый, но, возможно, крайне неразумный шаг. Марисоль даже толком не могла объяснить, почему в последний момент решила остаться, и боялась представить, как отреагирует на все это хозяин замка.

Она взяла свой блокнотик и принялась излагать все свои размышления, страхи и сомнения. Она будто выговаривалась лучшей подруге, пытаясь привести мысли в порядок. Ровные красивые строчки ложились на чистый лист. Они были сумбурными, полными душевных мук и противоречивых мыслей.

«Вчера я видела его без маски. В профиль, правда. Он невероятно красив! Я никогда не видела такого совершенного лица. А еще вчера я уловила в его глазах новое выражение. Он явно мучим душевной болью. А это лишь доказывает, что он человек! Причем хрупкий, уязвимый. Мне кажется, он изранен. Наверное, в прошлом с ним произошло что-то плохое.

Вчера меня посетило странное видение. Хотя я не уверена, что это было видение. Вообще я, как и Алехандро, никогда не верила в привидения, но в этом замке они, кажется, обитают… Я видела его на коне. Он был олицетворением печали и будто умолял о спасении. Да, именно так! Он просил меня остаться!

Алехандро сказал бы, что у меня разыгралось воображение. И теперь я тоже склоняюсь к этой мысли. В гостиной было темно, лишь луна освещала мрак и прятала по углам жуткие тени, вот у меня и разбушевалась фантазия…

Я не знаю, что сподвигло меня остаться. Нет, не только желание увидеть его лицо и рисунок. Это было бы глупо – оставаться здесь ради простого любопытства. Я хочу снять с него маску! Нет, не ту черную полоску материи. Я хочу снять маску с его души. Я чувствую, что он не такой, каким кажется. Что он не тот, за кого себя выдает. Аннита говорит, что он добрый, с огромным сердцем… И он спас меня, несмотря на то, что не терпит в доме незнакомцев! Значит, Аннита права: он добрый!

Мадре мия, может, я влюбилась?!» – написала Марисоль и тут же, испугавшись выведенных слов, принялась их тщательно заштриховывать.

«Нет, не может быть… Я ведь люблю Альберто, я сбежала из дома, чтобы выйти за него замуж!» – упрямо убеждала себя Марисоль, зачеркивая последнюю строчку. В следующий миг Марисоль, к своему ужасу, вдруг осознала, что Альберто больше не вызывает в ней никакого волнения и трепета. Раньше одно воспоминание о нем заставляло ее сердечко биться сильнее, а теперь она не просто не вспоминала его, но и вообще отмахивалась от этих мыслей, как от ненужных и неприятных.

«Не могла же я вот так просто взять и разлюбить Альберто… – нахмурилась Марисоль. – Отчего же я тогда не горю желанием видеть его? Ведь отчасти я осталась именно из-за этого: я не хочу с ним встречаться… По крайней мере, пока…»

Так и не сумев разумно объяснить свои порывы, Марисоль захлопнула тетрадь, положила ее на подушку, прикрыв покрывалом, и направилась к двери. На лестнице и в гостиной никого не было, потому она не стала притворяться и ровной походкой принялась спускаться по ступеням. Преодолев спуск, Марисоль еще раз огляделась и двинулась к кухне.

– Какого дьявола ты все еще здесь? – заморозил ее гневный голос.

Она боялась именно этого: его гнева. А также того, что совершила непоправимую ошибку, оставшись.

– Я упала с лошади… – произнесла Марисоль дрожащим голосом. – И снова повредила ногу… Но мой брат вынужден скорее отправляться в Турин, он больше не может ждать…

– Почему же он не отвез тебя в ближайшую деревню? – прищурив глаза, спросил Фоско.

– Я не смогла даже залезть на лошадь…

– Черт бы тебя побрал… – процедил Фоско сквозь зубы, злостно сверкая глазами.

Марисоль подняла на него взгляд, полный жестокого разочарования.

– Я противна вам? – спросила она.