Фосок вздрогнул и исподлобья воззрился на нее. Он молчал, но синие глаза выдавали неимоверное волнение, всколыхнувшееся внутри.

– Я не хочу никаких гостей в моем доме! – прошипел он. – Ты много дней назад пообещала, что я не увижу тебя больше. А вместо этого ты бродишь по дому, входишь в библиотеку без стука и остаешься даже тогда, когда твой брат уехал! – глаза Фоско метали молнии.

Но Марисоль не испугалась. Она только разочаровалось. В ту отчаянную минуту она поняла, что, как глупышка, влюбилась в того, кто ее не переносил и желал поскорее избавиться от ее общества.

– Простите меня… – опустила она голову. Слезы подступили к глазам, ей никак не удавалось сдержать их. – Я сделаю все, чтобы вы больше никогда не увидели меня.

Голос Марисоль дрогнул, и она подняла голову. Фоско потерялся в ее глазах, полных слез.

Марисоль бросилась обратно вверх по лестнице, забыв прихрамывать. Ворвавшись в комнату, она кинулась на кровать и разрыдалась, даже не догадываясь, что Фоско последовал за ней и остановился за захлопнувшейся дверью, вслушиваясь в ее рыдания.

«Если я потороплюсь, то еще смогу догнать Алехандро…» – решила Марисоль спустя несколько минут, и, вскочив, принялась судорожно натягивать на себя только что снятый костюм для верховой езды. Потом схватила свое платье, запихнула его в баул и бросилась к двери, не заметив, что оставила на кровати свой сокровенный блокнотик.

Выбежав в коридор, Марисоль молилась, чтобы на пути ей не повстречалась Аннита. Было бы сложно объяснить экономке причину своего побега. Из кухни доносилось приглушенное пение. Сердце Марисоль сжалось в грусти: Аннита была так счастлива, что Марисоль осталась, а она сбегает, даже не попрощавшись. Но изменять своих намерений Марисоль не собиралась, потому, крадучись, спустилась в гостиную и, неслышно ступая, направилась к входной двери. Половицы под ногами тоскливо застонали, а дверь, открываясь, издала легкий скрип. Марисоль замерла, прислушиваясь, но пение Анниты не прервалось. Марисоль стремглав выскочила на крыльцо.

Оказавшись на улице, она кинулась к конюшне. Там стояло две лошади: ее собственная и мощный вороной конь. Завидев Марисоль, он передернул ушами и нервно затанцевал. Жеребец был прекрасен: высокий, сильный, явно породистый. Мышцы так и играли при каждом движении.

Марисоль завороженно разглядывала жеребца. «У моей лошади повреждена нога, – начала она поспешно размышлять. – Но честно ли украсть лошадь хозяина?» Едва уловимые звуки снаружи прервали ее мысли, и она резко обернулась. Дверь в конюшню была открыта, но через проем никого не наблюдалось. Сердце Марисоль колотилось, как полоумное. В любой момент кто-нибудь мог обнаружить ее!

На коне не было седла, и, обведя изучающим взором помещение, Марисоль увидела его висящим на стене. Схватив седло, она накинула его на спину коню. Тот насторожился, но Марисоль это не смутило. Застегнув ремни, она огляделась в поиске веревки, чтобы привязать баул. В тот момент снаружи послышались шаркающие шаги. Сердце Марисоль похолодело. Она бросила на пол мешок с одеждой и вскочила на спину жеребцу. Он взбрыкнулся и недовольно фыркнул. Марисоль сжала ногами его бока, и конь нервно рванул к выходу из конюшни.

Однако на улице не наблюдалось ни души! Марисоль растерянно огляделась. «Может, зря я так торопилась? Может, вернуться за вещами?» Но жеребец уже разбегался. И только тут Марисоль поняла, что ей не удастся сбежать, ведь калитка закрыта, а ключей у нее нет! «Такую стену лошадь не возьмет. По крайней мере, моя лошадь точно не взяла бы барьер высотой в пару метров, да и преодолевать препятствия я особо не умею…» – подумала она испуганно.

Глаза ее расширились от ужаса, потому что конь уверенно несся к изгороди. Видимо, этот жеребец был привычен к взятию барьеров. Марисоль зажмурилась и принялась горячо молиться. Это не помешало ей ощутить, как конь опустил шею и голову, начав группироваться. Оттолкнувшись передними ногами, жеребец взмахнул шеей и головой, перенося тяжесть тела на задние конечности. В следующее мгновение, резко выпрямив ноги, он оторвался от земли.

Полет. Медленный, бесконечный. А может, напротив, слишком стремительный. Марисоль задержала дыхание, страшась открыть глаза. Сердце ее прекратило биться в страхе перед возможной гибелью. Ей казалось, что прошли часы с тех пор, как конь взлетел над оградой, а она перестала дышать.

Передние ноги коня коснулись земли, и резкий толчок подкинул Марисоль в седле, но она умудрилась удержаться. Конь, как ни в чем не бывало, поскакал вперед. Она до боли в пальцах вцепилась в поводья, глубоко вздохнула и открыла глаза. Вокруг простиралось зеленое поле, то самое, которое она видела из окна своей комнаты. Слева возвышались угрюмые горы, а впереди маячил темный лес. Он вселял в Марисоль необъяснимый ужас, пока она смотрела на него из окна. Теперь конь мчался именно в его направлении. После всего, что приключилось в последние дни, Марисоль была уверена, что если привидения в самом деле бродят вокруг замка, то живут они именно в этом лесу! Новая неукротимая волна страха поднималась в ее душе по мере того, как конь неумолимо приближался к чудовищной чащобе. Ветер свистел в ушах у Марисоль, волосы хлестали по плечам.

«Может быть, объехать лес по кромке?» – подумала она и натянула поводья, пытаясь заставить жеребца изменить направление. Но конь лишь нервно поднялся на дыбы, едва не скинув Марисоль со спины. С трудом удержавшись в седле, она пригнулась и прильнула к его шее. Потом сделала еще одну попытку укротить или хотя бы замедлить бег лошади. Но конь оказался строптивым и, видимо, не собирался подчиняться командам незнакомой наездницы.

Лес был густым, и скакать через него на такой скорости было опасно. Но жеребец, вместо того, чтобы сбавить темп, напротив, будто сошел с ума. Он ворвался в лес и помчался меж деревьев. Ветви с хрустом ломались под его копытами, и обломки отскакивали в разные стороны.