— Тейт был сам не свой, — голос Ника появился из ниоткуда. — На самом деле он совсем не пьет.

Чувствую себя разбитой. Вид надломленного и в ужасном состоянии Тейта всплыл у меня в голове; эти непонятные и бессмысленные слезы снова пекут мне глаза, так что я смещаюсь ближе к двери.

— Я рада, что Тейт благополучно добрался домой. Мне надо идти.

Он выглядит слегка взбешенным сейчас, заставляя себя усидеть на месте.

— Ради Бога, ты прекратишь вести себя так, будто бы одолжила мне карандаш?

Мне хочется убежать, но в звенящей тишине машины я слышу каждый вздох, исходящий из него.

Я не могу этого сделать. Каждую секунду сидя здесь, он вытягивает те вещи, которые я не хочу открывать, напротив, я хочу закопать их как можно глубже и забыть о них навсегда.

— Просто скажи что-нибудь реальное, — говорит он умоляющим голосом — Что-нибудь.

Мое намерение рассыпалось.

— Он ужасно с ней обходился, — шепчу я, желая забрать свои слова обратно, но это невозможно. Правда всегда находит путь наружу, я полагаю.

— Да. — Слово, как разорванный шов. — Это все так сбивает с толку, потому что он был без ума от нее. Ты даже не знаешь.

Я зажмурилась.

— Не хочу знать. — Открываю глаза, он наблюдает за мной. Когда я смотрю на Ника, моя душа болит за Тейта, хотя он этого и не заслуживает. Он является одной из причин смерти Стеллы, и я не могу позволить этому быть не замеченным, полагая, что все хорошо.

Сдерживая эмоции, Ник замкнулся в себе.

— Я все же ценю твою помощь, — говорит он.

Что-то разрывает меня изнутри. Я хочу прильнуть к нему, хочу рассказать ему о своих чувствах и о том, как чертовски меня это все смущает.

Потому что черному следует оставаться черным, а белому белым, а вся эта грязь, я ненавижу это. Я хочу рассказать ему обо всем этом, но я молчу. Выхожу из джипа и наблюдаю, как он уезжает.

***

Фотографии Джексона пришли субботней почтой. Я заказала их отчасти по привычке, а отчасти, ожидая, что их попросит мой друг по переписке. Я тут же осознаю, что я не имею ни малейшего понятия, чего мне ожидать.

Гаррисон не сказал ни слова с тех пор, как получил смс прошлой ночью до происшествия с Тейтом. Может, это означает, что ему это уже надоело. Должно быть, это хорошо, но остается ощущение какой-то… незавершенности что ли.

Папа постукивает пальцами по коробке с фотографиями, которая стоит передо мной на столе, а я отскакиваю от нее, как будто бы это тараканье гнездо.

— Чистый гений внутри? — Спрашивает он, подмигивая.

Я скрываю свою неспособность улыбаться в ложке с мюсли.

— Так почему ты так поздно вчера пришла? — спросила мама.

Прожевав и проглотив, я готовлюсь выдавить из себя очередную ложь.

— Менни увлекся девушками.

— Этому мальчику нужно обуздать свои гормоны, а тебе лучше следить за временем.

Заметано. Извините.

Папа хлопнул в ладоши.

— Достаточно дисциплины. — Он игнорирует мамино возмущение и снова тычет в коробку. — Не хочешь показать нам самые последние и лучшие?

Удар в живот был бы менее болезненным.

— Это дубликаты. Вещи, возвратившиеся домой. И, вообще, я там на заднем плане.

Я смотрю в сторону лестницы. Мама обертывает клюквенный кекс в бумажную салфетку и протягивает его мне. Полезная закуска для их лживой, изворотливой дочери.

Я закрываю дверь моей спальни и открываю коробку, раскладывая фотографии на столе. Это сильные фотографии с хорошим углом и освещением. Анализирую фото, как бы сортируя их.

Портреты толпы хороши, но те, что с Джексоном, лучше. У меня получился феноменальный снимок, где он проходит мимо – телевизор на заднем плане, его улыбка чересчур хищная, чтоб быть доброй. А следующее фото самое лучшее из всех – его руки в его волосах, а его рот искажен в ужасе. Только одно слово можно подобрать для этого снимка: униженный.

Так ему и подобает таковым быть.

Я выдвигаю нижний ящик, нахожу блокнот. Вставляю фотографию Джексона в ячейку, потому как где еще мне хранить фотографию парня, наблюдающего за пленкой…

Минуточку.

Я снова задумалась о пленке, это ударило меня, как что-то очень тяжелое. Все эти кодовые имена, которые я хочу раскрыть. Я могу, по крайней мере, раскрыть Джексона.

Я схватила блокнот и быстро набросала список всего, что помнила с той пленки. Грязные подробности о Марлоу. Истерика. Издевательства над Челси. Что-то здесь должно быть. Он видел все это. Он знал, что искать.