Я вздохнула. Где Майя сейчас? Она исчезла в начале выпускного курса и до сих пор не дала о себе знать. Соответственно, диплом не получила. Я пыталась узнать о её местонахождении, но ничего не смогла прояснить. Даже хотела найти Арманда Ле'Стре, но и некромант, как в воду канул. Я лишилась единственной подруги. Вообще, если честно, выпускной курс я провела в одиночестве. Если бы не комплексная выпускная работа, наверное, сошла бы с ума от тоски.

— Встречу ли я ее снова, магистр?

— Конечно, вы увидитесь. Даже раньше, чем ты думаешь. И я уверен, ты очень удивишься. Но дело сейчас не в пропаже Майи Нуарнайт, а в тебе. Я хотел узнать, чем ты думаешь заниматься по окончании академии? И где собралась жить?

— У Вернеров, конечно, где же еще. Они так ждут меня. Да и я жутко соскучилась. А на счет работы, то я хотела бы открыть лавку предсказаний.

— К сожалению, девочка, как безродовой маг с сильным личным магическим резервом, ты представляешь интерес для имперских служб. Сомневаюсь, что тебе позволят открыть своё дело. Особенно сейчас после окончания военных действий.

Да, полгода назад закончилась война. Мы победили, а Южные земли полностью вошли в состав империи. Меня радовало окончание кровопролития, но сейчас, слушая магистра Мелье, где-то в глубине души просыпалось беспокойство.

— Но причем здесь я, магистр?

— При том, что многие структуры ждут вашего выпуска. Весть о сильных безродовых магах давно занимает умы руководителей различных имперских структур.

Я тяжело вздохнула. Дариус прав. Безродовые маги, по сути, самые бесправные люди в империи. «Указ 20–30» давал четкие предписания относительно нас.

— Тебе прийдется вскоре пройти тест в СБИ на подтверждение магического резерва. Ты сама понимаешь, каков будет результат.

Магистр Мелье просто убивал меня своими словами. Я понимала, что пройдя тест, свяжу себя по рукам и ногам с самой ненавистной организацией империи. Просто так они не отпустят безродового мага с сильным резервом.

— Что же мне делать, магистр Мелье?

— Найти работу до того, как пройдешь тест.

— Но где? Ведь на каждом собеседовании требуют результаты теста. А «завалить» тестирование не получится! Даже если я устроюсь на работу, то после проверки мне не разрешат остаться на этом месте. Никому не нужны проблемы с СБИ!

— Есть одна структура, для которой недовольство СБИ пустой звук.

— Какая же?

— Отдельное особое управление по защите империи от возможных магических угроз. В свете окончания военных действий, да и твоих особенностей — это лучшая защита для тебя. Даже в академии на должности младшего магистра ты не будешь так защищена, как работая в этом управлении. Я уже составил за тебя прошение о зачислении в штат. Тебе осталось только подписать. Кстати, вместе с прошением я направлю твою характеристику. Будет выглядеть так, что именно я ходатайствую о твоём приёме на работу.

Магистр протянул мне заполненный бланк. Я настолько переживала, что, не глядя, подписала прошение. А затем обратила внимание на адресата, и сердце рухнуло вниз, отдавая воспоминанием о боли и замороженных осколках. Я снова услышала их звон. Руководил этим управлением Ренан д'Айсвиль. Магистр Мелье не может так со мной поступить! Но, он ведь не осведомлен о моей несчастной любви, а просто искренне старается помочь. Я понимала это, но чувствовала себя хуже не куда. Неужели мои дела обстоят настолько плохо, что приходится выбирать между СБИ и магом, разбившим мне сердце?!

— Каролина, я не хочу лезть в твою личную жизнь. Понимаю, что расстались вы с Ренаном нехорошо, но он — твоя единственная надежда.

— Магистр, о чем вы говорите. Между нами ничего не было.

— Девочка, ты забываешь, что именно я возглавляю факультет прорицательства, — магистр устало улыбнулся, — я знаю о твоих чувствах к этому магу. И предупреждал его о возможных последствиях.

— Предупреждали о последствиях? О чём вы?

— Примерно за месяц до его ухода из академии, Ренан пришел ко мне, чтобы поговорить об одной адептке. Догадываешься о ком?

— Обо мне? Но о чем вы могли говорить?

— О твоей магии.

— Он интересовался прорицанием? Удивительно, ведь его отрицательное отношение к предсказаниям известно каждому.

— Ренан признаёт только нескольких прорицателей, это правда, и я один из них. Но говорили мы о твоём истинном даре — забытой эмпатической магии.

Я потеряла дар речи. Эти новости выбили меня из колеи. Мало того, что Ренан разговаривал обо мне с магистром Мелье, так еще и тема беседы была сногсшибательная. Я владею эмпатической магией, забытой и потерянной в веках! Я не могла поверить в сказанное. Но где-то в глубине души осознавала, что Дариус говорит правду. И дело было не в его принципиальной честности или выражении глаз. Я просто чувствовала это, читала эмоции Мелье. Видимо, потрясение сказалось. С осознанием сказанного мне становились понятны и поступки Ренана. И его интерес к моей персоне был вызван не симпатией, а желанием заполучить мага с редчайшим на Трескилионе даром. К давней боли примешались уязвленное женское самолюбие и злость. Теперь понятны смысл его личных занятий со мной, вопросы о моих ощущениях, эмоциях. Хотел проверить магию в действии. Подлец и подонок! Использовал меня под прикрытием симпатии. А ведь он понимал, какие чувства вызывает во мне, еще и эти сны доканывали. Стоп! Сны! У меня мелькнула догадка, но она требовала доказательств.

— Магистр, как именно Профессор Айс узнал о моей магии? Зачем приходил тогда к вам? Вы ему рассказали?

— Нет, девочка. Ренан сам понял. Каким образом, даже для меня это загадка. Возможно, ты сама того не зная, как-то выдала себя. А он не зря считался лучшим выпускником на своём курсе. К тому же, подозреваю, что и он имеет свои магические секреты.

Магистр пересказал мне свою беседу с Профессором Айсом. Я, молча, слушала и делала неутешительные выводы. Закончив рассказ, магистр Мелье добавил.