Эмилио захлопнул книгу, резким движением сунул ее в шкаф, будто виновницу всего происходящего. И развел руками.

– Боюсь, ответ мы получим через два дня. Так или иначе...

Я устало прислонилась к стене. Приближающаяся ночь духа грозила стать самым историческим событием за всю историю Гвендарлин.

Накануне ночи духа все три теоретических урока превратились в пытку. Бритт и Шаадей рьяно взялись за новые сложные темы, ученики скрипели перьями, с трудом поспевая за объяснениями мэтров. Я же только изображала прыть, пропуская в записях целые фразы. Голову занимали вовсе не мудреный состав укрепляющего мышцы и суставы снадобья или заклятья-обереги. Не страшно, потом у Лиана перепишу. Он у нас самый аккуратный и дотошный ученик.

Алакс Риц пошел еще дальше коллег. Устроил контрольную работу - по темам за весь семестр. Класс с трудом сдержал стон, но выбора не предлагалось. Полноценные и три полуцвета уткнулись в розданные вредным мэтром задания. Именно три полуцвета, ибо моя попытка сосредоточится на вопросах о вражде и союзах кланов разных цветов провалилась с треском. Помешали, как ни странно, не мысли о приближающейся ночи. А некстати проявившаяся магическая связь с синим котом.

Деятельный Урсул крался по фиолетовому, как вечернее небо, коридору на звук приглушенных голосов. Двух женских голосов. Ступал мягко, бесшумно. Почти тек по ковру. Возле поворота кот остановился, принюхался. Хвост нервно задергался из стороны в сторону, словно вознамерился отлупить владельца по бокам. Но не коснулся даже шерстинок. Я бы почувствовала. Я вновь стала Урсулом. Слышала его ушами и легко узнала собеседниц: Милли Дорвис и Сесиль Ларс.

– Я не могу. Понимаете? Не могу. В их спальню не войти.

– Мне плевать на твои сложности, глупая девчонка. Действуй. Сегодня же. Иначе не получишь больше зелье. Сколько доз осталось? Две? Одна?

Раздался горький всхлип.

– Одна-а-а-а.

– Значит, в твоих интересах поторопиться. Мне нужна чертова кукла.

– Но как? Как? Даже если удастся ее забрать, из сектора не вынести. Я пыталась. На пути стена. Ни сжечь не получается, ни из окна выбросить.

– Тьфу! Не имеет значения, что случится с куклой. Главное, забери ее у Лилит.

Урсул сообразил, что разговор закончен и попятился. Помялся пару секунд и, прижав уши к голове, сиганул сквозь стену - в пустой зал для тренировок.

– Ох, - я открыла глаза в классе Рица и, морщась, потерла лоб.

Да-а-а, к этому «удовольствию» не привыкнешь. Боль проходит волной, тело, словно сжимается в пружинку и резко распрямляется, оставляя ощущение вибрации.

– Ты что, спала?
– тревожно прошептал Шем.

– Не-а. Думала над ответом с закрытыми глазами, - отозвалась я, почти не разжимая губ.

Подумать, и впрямь, не мешало. Разговор подкинул массу тем.

Стена на выходе? Интересный фокус. Значит, вот почему кукла оставалась в секторе полуцветов спустя недели после похищения. Милли не смогла отдать ее сообщнице. Но получалась вот какая штука. Воровка не могла пройти с талисманом наружу, а леди Сесиль войти внутрь? Как же тогда она проникала к нам с Агнией в спальню в ночь духа? Или «проход» открывается лишь в новолуние?

Узнать бы, что за снадобье получает Милли от воспитательницы? Особенное зелье, усиливающее дар? Кто знает, может, противная девчонка вовсе и не обладает кулинарной магией так хорошо, как окружающие считают. Все ее замечательные пироги и торты с умопомрачительными запахами - лишь фикция. Я бы с удовольствием рассекретила нахалку, чтоб неповадно было красть чужих кукол.

Ох ты, пропасть! Кукла!

Вдруг Милли предпримет попытку сейчас, пока мы торчим в классе?!

Что делать? Срываться с урока и бежать к себе?

В ответ сознание вновь перепрыгнуло в тело неугомонного кота. Урсул догнал Милли в секторе полуцветов и наблюдал исподтишка, как та поднимается по лестнице в девичий блок. Едва воровка завернула за угол, припустился следом. Разумеется! Нахалка не пошла к себе. Остановилась у двери в нашу спальню. Почти коснулась пальцами ручки, но застыла на месте и невольно потрогала повязку на лбу.

– Да чтоб вас всех!
– Милли топнула и схватилась за дверную ручку.

– Пшшшаааааааа!

Урсул ринулся на преступницу, но остановился на полпути. Не позабыл мой приказ. Но на боевую стойку сил не пожалел. Выгнул спину так, что мне почудилось, позвонки вот-вот вывернутся наизнанку.

– Гадкий кот!
– возмутилась воровка.

Но «воевать» побоялась. Сделала пару шагов назад. Лицо исказилось и...

Ох...

Лицо, правда, исказилось. С правой стороны. Уголки глаза и рта «поехали» вниз, словно художник, разочаровался в неоконченном портрете и провел пальцем по невысохшей краске, портя все труды.

Милли громко вскрикнула, прижала ладонь к лицу.

– Проклятье! Проклятье! Проклятье!
– завертелась она на месте.
– Одна! Одна осталась! Последняяяяяя...

И ринулась прочь, рыдая в голос.

В гостиной особого сектора поднялся ропот. До ночи духа оставались считанные часы, а полуцветы, как всегда, оказались обделены и брошены. А всё из-за чар, оберегающих нашу обитель.

– Нечестно!
– топала ногами Ада.
– Полноценных защитят, а мы должны гореть?!