Из черно-белого зала мы четверо вышли последними. Ни к чему переходить дорогу полноценным. Во всех смыслах. Я, улыбаясь, слушала рассуждения Агнии, как «важно» полуцветам владеть искусством встречи гостей, и пропустила неладное.

Последующие события потом пришлось тщательно восстанавливать в хронологическом порядке, но произошли они за секунды. В толпе мелькнули светлые кудри Свена Фаули, и сердце сделало двойное сальто. В воздух - аккурат над моей бедовой головой - влетело что-то маленькое, блестящее. Трилистник под платьем затрепыхался, вознамерившись отправиться в дальние странствия. Руки взметнулись к нему, а глаза выхватили насмешливый взгляд в другом конце коридора. Джемма Паскуале! Чертова ведьма! Она веселилась, взирая на мои попытки остановить удирающее имущество.

Ладони ведьмы поднялись высоко над головой. Воздух заколыхался. Волна прошла над макушками первогодок. В меня. Но темный амулет семейства Ван-се-Росса справился с возложенными обязанностями. Отразил удар. Но, увы, отправил не в зачинщицу. Срикошетил в бок.

От грохота заложило уши.

– Ой, мамочки, - пискнул Лиан.

Агния издала нечто похожее на скрытый смешок, а Шем...

– Демонов на ваши головы!
– пообещала я, глядя вслед улепетывающей ведьме.

На месте Шема стояло чудище, с ног до головы покрытое черной мерзостью, вроде смолы. Волосы слиплись, одежда намертво приклеилась к телу. Остались одни глаза, в которых отражался ужас, смешанный со стыдом. Полноценные покатились со смеху. Я их, в общем-то, понимала. Видочек у нашего приятеля получился тот еще. Детишек непоседливых пугать, чтоб неповадно было не слушаться взрослых.

Однако...

– Заткнитесь!
– велела я мелюзге, для вида закатывая рукава.
– Сожгу живьем!

Кое-то притих, но большинство не впечатлила угроза. Гадкие дети хохотали, тыча на бедолагу пальцами.

– Уходим отсюда, - объявила Агния.
– Шем... Ах ты, пропасть!

Нервная система будущего темного мага не выдержала дружного ржания первогодок. Из ушей повалил черный дым. В буквальном смысле. Как из близнецов в первый день в Гвендарлин. Количество весельчаков мгновенно сократилось в разы. Самые сообразительные рванули к ближайшим дверям в надежде, что вековые стены способны защитить от потерявшего контроль полуцвета.

– Спасайтесь!
– завопил кто-то.

Под потолком прошел огненный всполох. Не красный, как у Агнии, а темно-серый, неестественный, а оттого еще более зловещий. Словно Шем отнял цвет у самого пламени.

– Бежим!
– Лиан схватил нас с Агнией за руки.

Но я вырвалась. Бросилась к Шему.

– Смотри на меня! Сосредоточься!

Пальцы сжали защитный трилистник. Поможет? Или нет?

– Лилит!
– заорала Агния.
– Уходи!

Поздно.

Серое пламя обступило нас с Шемом правильным овалом. Обдало жаром с ног до середины спины. Кончики волос затрещали.

– Шем! Остановись!

Страха не было. Страха смерти. Пугала боль. Не самая легкая смерть - сгореть заживо. Десять баллов, Лилит! Не этой ли жутью ты стращала полноценных пару минут назад?

– Остановись же!

Но в глазах Шема - красных, как у истинного демона, не отражалось и намека на понимание. Приятель оказался во власти собственного дара. Тот поглотил его волю, сковал плоть. Не достучаться. Не спастись.

Серые языки пламени поползли по стенам, лаская древние камни. Картина была бы завораживающей, если б не несла смерть. Хорошо, что в коридоре никого не осталось. Кроме обездвиженного Шема и дуры меня, не унесшей вовремя ноги. Героиня чертова! А ведь замок однажды горел. Пожар унес жизни основателей колледжа Гвенды и Дарлина Ван-се-Рмун. Об этом написали немало книг. Увы, гибели двух бестолковых полуцветов не удостоят и строчки.

– ШЕМ!

Почудилось, что тлеет одежда.

– Шшшшшш

Я закашлялась, больно прикусив язык. Едкий дым проник в легкие, не давая сделать ни одного вдоха. Трилистник вдавился в ладонь, раня до крови. Падая на пол, я ощутила его проснувшуюся силу. Рядом плашмя рухнул Шем. Серое пламя сомкнулось над нами. Но пощадило. Или встретилось с преградой, созданной кулоном.

Какая разница?

Я задыхалась от кашля. Никакая невидимая защита не спасет. Маги не способны жить без воздуха. Что хуже: умереть от огня или удушья?

Сознание уплывало.

Мои лапы шагали вверх по побитой временем винтовой лестнице. На тихий плач скрипки. О, боги! Урсул вновь преследует Эмилио! Не отстанет от мэтра даже в миг моей смерти!

Поворот. Еще один.

Площадка, залитая лунным светом. А в середине...

Нет, там был не Эмилио Ван-се-Росса.

Спиной к входу стояла девушка в синем платье и каштановыми волосами. Почти, как у меня. Она нежно водила смычком по струнам. Скрипка плакала в ответ. Не печально, как в руках среднего герцога. Горько. Но то была невыносимая горечь, скручивающая внутренности, разрывающая сердца.

– Вот и ты, Лилит, - проговорила девушка, опуская смычок.

Она не оборачивалась. Я не видела ее лица.

– Тебе рано сюда, девочка. Хотя ОНИ считают иначе. Думают, твоя жизнь принадлежит ИМ. Так и есть, на самом деле. Но ведь ты способна с этим поспорить, верно?

Изо рта вырвался хрип. Из моего рта. Не Урсула.

Последнее, что я увидела - мужчину в черно-белом плаще, раздвигающего руками серое пламя Шема. К нам - поверженным - подобно божеству шагал Рэм Дюваль. Огонь послушно расступался перед ним, оседал, склонялся в почтительном поклоне. Длинные холодные пальцы коснулись моего лба.