— Мой Повелитель, — вновь подал голос Эф, и я нехотя поднял руку. Подчинил огонь и приказал ему сойти на нет.

Толпа, наводнившая площадь, слаженно вздохнула, а благородные шайсары наоборот побледнели. Просто Эф добавил громко:

— Стража! Всем приготовиться! — Нужно было провести обыск и задержания. Я влезать в этот чисто технический процесс не собирался, поэтому отступил.

Рядом тут же нарисовался благородный Тош-Кашисс, залепетал что-то о недоразумениях и том, что огонь, вероятно, ошибся.

— Ты не хуже меня знаешь, что Королевский огонь не ошибается, — отмахнулся я.

— Да! Но ведь призвали его не вы, а раз так…

Дальше снова шёл лепет — про законность, недоказанность и прочее. Кое-кто надеялся выпутаться из истории, но мы оба понимали, что это бесполезно. А если в игорном доме найдутся доказательства связи с кланом, то… думаю, у нас освободится некоторое количество замков и земель.

Я рыкнул, заставляя Тош-Кашисса отскочить, а хвост стукнул по мощёному камнем тротуару. Чтобы добраться до места пожара я опять принял боевую форму, и теперь стоял босой, без рубашки, в одних только штанах.

После слов благородного шайсара внутри поднялась волна злости, и я бы, пожалуй, прибил кого-нибудь из их компании, но отвлёкся на появление Хошиса. Глава Тайной службы появился словно из неоткуда, низко поклонился и сказал:

— Повелитель, если вы закончили здесь, то мне есть что вам показать.

Я не видел Хошиса три дня — собственно с тех пор, как отдал приказ любой ценой отыскать дядю и потерянную куклу. И раз он появился, расследование дало результаты.

— Это далеко? — уточнил я.

— Не близко.

Сам Хошис явно прибыл в экипаже, только мне трястись по дорогам совершенно не хотелось.

— Полетим, — скомандовал я.

— Конечно. — Хошис отвесил новый поклон.

Он ловко сбросил камзол, а рубашка лопнула в процессе трансформации в боевую форму. Обувь главы Тайной службы тоже разлетелась, но не суть.

Секунда, и мы взмыли в затянутое облаками небо. Моя злость сменилась радостью — ну, дядя, держись! Я ведь обещал, что доберусь!

Недолгий полёт, и Хошис пошёл на снижение. С высоты я видел реку, а когда приземлились возле неприметного дома на набережной, возникла неприятная мысль.

Леся пропала, но её не могли вынести из дворца, это слишком сложно, а река… Энши выбросила мою куклу в окно? Вот же су…

— Повелитель? — откликнулся на моё шипение Хошис.

— Нет, ничего. Я хочу видеть дядю и куклу.

— Боюсь, это пока невозможно. Но…

Хошис указал на дом, и я вошёл, чтобы недоумённо заломить бровь — внутри было пусто. Голые стены и больше ничего. Ни мебели, ни даже пыли.

— Это находится во второй спальне наверху, — сказал Хошис.

Я поднялся и обнаружил единственный во всём доме стул, на котором лежали обрезки Лесиного платья. Того, которое было на ней в первый день.

Снова злой рык — Шориш сбежал, опять спрятался! Зная дядю, могу утверждать, что новое убежище надёжнее, но… мы всё равно найдём.

— Это ещё не всё, — прозвучало за спиной, и я обернулся, сверкнув глазами. — У нас есть свидетель.

Секунда на то, чтобы успокоиться и принять обычный облик, и…

— Давай его сюда, — ровно сказал я.

Молодой шайсар, которого ввели в комнату, выглядел испуганно и бледно. Увидав Повелителя, потерял дар речи и тут же бухнулся на колени, но я жестом приказал встать.

Подчинился шайсар не сразу, и ещё пару минут глотал воздух, справляясь с эмоциями. Потом Хошис велел:

— Гриэшшер, расскажи Повелителю про ту свою знакомую.

— А-а-а…

Новый приступ немоты и осторожное:

— Про Лессашу? Так я же объяснял, мы с ней почти незнакомы, только один раз по городу гуляли. Я её с рынка провожал.

Я застыл. Лессаша — это ведь Леся? Но что значит «гуляли»? Он гулял с моей куклой?

— Она часто приходила на наш рынок и была такой милой, что я подумал… — шайсар потупился, а по моим жилам побежала ярость.

Что значит «милой»? Если он трогал мою куклу, то я его…

— Она была такой милой, — продолжил названный Гриэшшером, — что я подумывал пригласить её на свидание. Но с моей работой это сложно, я ведь помощник мясника, я мясо рублю…

Ну, да. Занятие сложное, тут не до свиданий.

— А потом решил рискнуть и позвал её на прогулку…

Вопреки разуму ярость начала превращаться в ненависть. Хотелось взять и придушить этого недоноска, тем не менее мой голос прозвучал ровно:

— Позвал, и дальше что?