То ли Локи показалось, то ли щёки Аморы слегка покраснели, когда он это сказал. Если и так, она скрыла это хитрой полуулыбкой и подмигнула, отчего покраснел уже он.

— Я божественна, не так ли?

Глава 4

Часовые эйнхерии, патрулировавшие вход во дворец, встали по стойке смирно, когда Один спустился по лестнице мимо них, его алые праздничные одежды развевались вокруг лодыжек. Стражи щёлкнули каблуками и крепко прижали щиты к бокам, склонив головы.

И это было большой удачей, потому что, несмотря на наставления Аморы, Локи все еще был достаточно посредственен в подражании внешности другого человека, и если бы кто-то смотрел слишком долго, он был уверен, что иллюзия не выдержала бы. Он не совсем правильно передал нос своего отца и форму его плеч, а повязка на глазу мешала бинокулярному зрению. Локи дважды чуть не врезался в колонну и был спасен от сломанного носа только потому, что Амора, притворившаяся с помощью заклинания одним из личных охранников-эйнхериев Одина, оттащила его в сторону за широки рукав.

Но он был уже на полпути вниз по лестнице, и единственное, что он мог сделать, это идти прямо, молиться, чтобы их пути не пересеклись с настоящим Одином, и молча благодарить Всеотца за то, что эйнхериев учили пялиться на свои сапоги, когда король проходил мимо них.

У подножия лестницы один из солдат, чье оперение на шлеме выдавало в нем капитана, отдал честь.

— Мой король, мы вас не ждали…

— Не разговаривай со мной, — выпалил Локи.

Охранник замер.

— Ваше Величество?

Локи уставился на него, его сердце бешено колотилось.

— Я Один, — быстро сказал он.

— Да, Ваше Величество, — ответил стражник, наморщив лоб.

— Отлично сработано, — услышал он почти неслышное шипение Аморы на ухо.

Возьми себя в руки. Локи потянул себя за край мантии, пытаясь придумать, что скажет отец, но затем так же неэлегантно объявил:

— Я… решил посмотреть свои сокровища. — Когда солдат ничего не сказал, Локи поднял руку и жестом показал вниз по коридору, на дверь хранилища.

Охранник замешкался, но приложил все усилия, чтобы скрыть это покорным кивком.

— Конечно, Ваше Величество. Есть ли что-нибудь, что мы можем сделать, чтобы быть полезными?

— Его Величество желает побыть один, — вмешалась Амора.

— Конечно. — Капитан опустил голову. — Если вам понадоблюсь я или мои люди…

— Не понадобитесь, — ответил Локи. — Но я дам знать, если передумаю. Но я этого не сделаю. Так что… Спасибо. — Он кивнул. Капитан, еще более смущенный, чем прежде, тоже кивнул. Затем Локи бросился вниз по лестнице к двери хранилища, пытаясь спасти этот неудачный разговор, спрятавшись от вездесущих глаз.

Рядом с ним Амора провела рукой по бороде — наследие часового, чей облик она приняла.

— Парочка замечаний, — пробормотала она.

Локи подавил желание закатить глаза… это было бы менее драматично, чем он хотел.

— Конечно, у тебя есть замечания.

— Все происходящее — возможность отточить навыки. Во-первых, красный — действительно не твой цвет, — сказала она, пиная шлейф его одеяния. — Ты слишком бледен. Зелень и золото намного лучше оттеняют цвет твоего лица.

— Какое это имеет отношение к моей иллюзии?

— Никакого, просто общее наблюдение. Во-вторых, ты забыл поменять ногти.

Локи посмотрел на свои черные ногти. Они выглядели опаловыми в темном коридоре, как будто увенчанные драгоценными камнями.

— Никто не заметил.

— Я заметила.

— Да, хорошо. Никто не смотрит на меня так, как ты.

Она толкнула его плечом, ее броня тихо звякнула.

— Перестань, ты заставляешь меня краснеть. В-третьих, «я — Один»? Правда? Как-то это у тебя так плохо получается?

— Я запаниковал!

— Я очень на это надеюсь. Если бы это был ещё и обдуманный поступок, я бы забеспокоилась.

Они добрались до двери в хранилище, и Локи натянул перчатки для верховой езды отца, поднятые из конюшни с очень небольшим усилием, пока Амора болтала с одним из садовников. Двери были защищены от магии, и открыть их можно было только прикосновением отца. Он пошевелил пальцами, позволяя коже впитывать воспоминания об отпечатках ладоней отца, которые остались на коже перчатки. Этому трюку его научила Амора — мелкие детали можно было выхватить из предметов одежды: форма плеч, написанная в пошиве пальто, или то, как согнуты чьи-то колени, запомнившиеся по складкам на брюках.