Тор двинулся вперед, огибая перила, словно Подстерегающее Неведомое могло снова ожить там, где оно исчезло. Он протянул руку Локи, но тот не принял ее. Он сам встал. Это было скорее шатание, чем настоящая «устойчивость». Не тот жест, на который он рассчитывал.

Когда они покинули хранилище, Тор попытался перекинуть руку Локи через своё плечо, но тот резко отдернулся.

— Что ты делаешь?

— Ты ранен.

— Да, но ноги у меня на месте. — Локи коснулся рукой своего лица и вытер тонкую струйку крови. Она стекала по его подбородку и запачкала воротник туники. Он шел впереди Тора, его шаг был более шатким, чем ему бы хотелось.

— Локи. — Тор легко встал перед ним, преградив ему путь. — Мне очень жаль.

— За что ты извиняешься? — спросил Локи, скрестив руки на груди, хотя этот жест вызвал резкую вспышку боли в ребрах. — Что ты пропустил все самое интересное?

— Прости меня за то, что я сказал.

— Хорошо, я рад, что ты так беспокоишься о моем впечатлительном сердце.

— Я не это имел в виду. О чем я и говорил… — Тор потер рукой затылок. — Из тебя вышел бы прекрасный царь.

— Вышел бы, правда?

— И ты никогда не предашь Асгард. Не важно, что видел отец. — Взгляд Тора метнулся от Локи, скользнув по коридору и потолку, а затем он тихо сказал, — Что ты видел?

Локи снова провел тыльной стороной ладони по щеке, хотя порез перестал кровоточить.

— Ты, я, мать и отец — все вместе на краю мира. Одна большая счастливая не предательская семья.

— Пожалуйста, скажи мне. — Нотка отчаяния пронзила голос Тора.

— Не волнуйся, брат, — сказал Локи, протискиваясь мимо Тора. — Это был не ты.

Глава 5

— Разве я опасен?

Пальцы Фригг замерли на маленьком мешочке с травами, который она упаковывала. Какое-то мгновение она, молча, смотрела на них, а потом подняла глаза на Локи, который сидел у окна ее комнаты, поджав колени к груди. Его ушибленная грудная клетка горела огнём, но он не двигался. Было безопаснее оставаться таким, спрятавшимся в себе.

— Почему ты спрашиваешь меня об этом? — сказала Фригг.

Локи оглядел Асгард. Дымные сумерки низко опустились над шпилями, и в этот час весь город, казалось, излучал свет. Все вокруг было золотым и блестящим.

Локи положил подбородок на колени.

Амора была арестована из-за силы, которая принадлежала ему. Если ее считали опасной из-за этой силы, то он был опасен. Но та же самая сила, прежде чем его отец осудил ее, заставила его почувствовать себя таким сильным, как он никогда не чувствовал себя среди других воинов или стоя рядом с Тором.

Локи уткнулся лбом в колени.

— Все меня боятся.

— Они тебя не боятся, — ответила Фригг.

— Они боятся магии. Таких, как я.

— И я? — спросила она, туго затягивая шнурок на мешочке с травами.

Локи открыл рот, потом снова закрыл, когда Фригг поднесла мешочек к губам и пробормотала в него какое-то заклинание. В воздухе расцвел аромат, цветочный и целебный. В Асгарде не было никого более любимого, чем его мать. Значит, дело было не в магии. Дело было в нём.

— Держи. — Она пересекла комнату, направляясь к Локи, и он задрал свою тунику, чтобы она могла прижать мешочек к его ушибленным ребрам. Боль ослабла, и он глубоко вздохнул. Это был первый раз, когда его легкие наполнились с тех пор, как они с Аморой столкнулись лицом к лицу с Подстерегающим Неведомым в хранилище. — Не убирай его, — сказала Фригг, возвращаясь к туалетному столику, чтобы взять скатерть и чашу с водой. — Исцеление не займет много времени.

Локи ослабил хватку, прижимая травы локтем и прислонившись спиной к подоконнику.

Фригг опустила тряпку в воду и выжала ее. Локи смотрел, как стекает вода, и пытался сделать еще один вдох, но на этот раз это была борьба, которая не имела ничего общего с больными ребрами.

— Иди сюда.

Локи слез с подоконника, подошел к ней и сел на стул рядом с ней, прежде чем она попросила его об этом. Фригг приложила тряпку к его шее, вытирая кровь, засохшую под ухом.

— Что отец увидел в зеркале? — спросил Локи, стараясь сохранить невинный тон. — Он сбежал с пира, как будто зал был в огне.

Она прижала тряпку к его лицу, снимая с кожи хлопья засохшей крови.

— Ты же знаешь своего отца. У него такие грандиозные реакции на самые незначительные вещи.

Локи наклонился к ее руке, позволяя ей заправить волосы за ухо, пока она промывала порез. Он вспомнил, что сказала Амора, и спросил, прежде чем смог остановиться.

— Он что, боится меня?

Фригг улыбнулась.

— Такие тяжелые вопросы.

— Их и не должно быть. — Он выпрямился, и ее рука упала с его лица. Его плечо было влажным от мокрой ткани. — Их бы не было, если бы тебя спросил Тор.