Амора схватила меч и переформировала его в руках, превратив в длинные ленты, которые закрепились на конечностях Локи, пригвоздив его к крыше вагона. Она протянула руку, и его собственный кинжал вновь начал превращаться — осколки пронзили кожу, пытаясь вернуться в ладонь чародейки. Боль была острой и невыносимой; Локи выгнулся дугой, и из его рта вырвался крик.

Амора приблизилась к нему, крутя кинжал в ладони и ловя его. Он умрет на острие своего собственного клинка.

— А ты как думал? — сказала она, упираясь ногой ему в грудь и вдавливая каблук, выталкивая из него дыхание. Путы, казалось, затягивались с каждым нажатием, и он задыхался. — Думал, что ты когда-нибудь сможешь стать королем? Как ты мог подумать, что ты, — она надавила сильнее, и он почувствовал, как протестуют его кости, — жалкий, слабый, трусливый ты, — он почувствовал, как ее каблук пронзил его кожу, — когда-нибудь был претендентом на трон? Как ты мог не видеть этого каждый раз, когда смотрел на своего отца? Каждый раз, когда ты смотрел на своего брата? Мне не нужно было заглядывать в будущее, чтобы понять это. Асгард нуждается в Колдуне у руля, но этим колдуном ты никогда не станешь. Ни в одной вселенной, ни в одном царстве.

— Не утомляй себя, — сказал он, и его голос прозвучал более хрипло, чем он ожидал. — У тебя не так уж много сил, чтобы тратить их впустую.

Ее глаза вспыхнули.

— Дай мне камни, Локи.

— У меня их нет.

— Лжец. — Он почувствовал, как она свободной рукой водит по его пальто, обшаривает карманы и внутреннюю сторону жилета, рвет пуговицы на рубашке. Он позволил ей обшаривать каждый сантиметр, воспользовавшись моментом, чтобы полежать спокойно и отдышаться. Она закричала в отчаянии, давя на его горло так сильно, что он почувствовал, как крыша под ним застонала. — Где они?!

— Откуда мне знать? — ответил он. — Это ты их украла.

Она с трудом поднялась на ноги, все еще держа в руке его нож и указывая на него.

— Мне не нужны камни, — сказала она. — Я и сама могу это сделать. — Она вышибла дверь на крыше вагона и прыгнула внутрь. Ее чары рассеялись, освободив его от пут, и он, шатаясь, поднялся на ноги. Его кожа была яркой и горячей, и он чувствовал, как кровь пропитывает рубашку, но последовал за Аморой, запрыгивая в вагон вслед за ней.

Она стояла на коленях между рядами гробов в их стропах, вонзая острие кинжала в деревянный пол и вырезая тот же символ, которым они отмечали тела, а затем прижала кулак к середине. Что-то густое и черное начало заполнять грубые линии, наполовину дым, наполовину смола, вяло продвигаясь вперед и начиная светиться. Руна пульсировала, доски поглощали ее и оставляли после себя обугленное изображение.

Но ничего не произошло.

Локи фыркнул, отряхивая рукава театральным жестом.

— Ну, это была пустая трата времени…

Край гроба рядом с ним лопнул. Он почувствовал, как чья-то рука — неестественно теплая мертвая рука — вцепилась ему в лицо, закрывая рот и нос, когда труп попытался затащить его обратно в гроб. Ногти впились в лицо, разрывая кожу. Локи выстрелил взрывом магии через плечо, и труп отпрянул. Локи отполз в сторону, но еще больше гробов распахнулось, живые мертвецы выбирались наружу и вставали по стойке смирно перед Аморой.

— Держите его, — рявкнула она, и два трупа схватили Локи, заломив ему руки за спину и заставив упасть на землю.

— Ты недостаточно сильна, — сказал Локи, смеясь, несмотря на то, что его голова была прижата к полу буквально мертвой хваткой. У нее было больше сил, чем он ожидал, но он не показал своего удивления. — Только не без камней. Ты едва смогла разбудить этот вагон, не говоря уже обо всем поезде. И ты не сможешь взять на себя Асгардскую армию с горсткой солдат. Ну и колдунья же ты.

Он почувствовал, как она шагнула ближе к нему, увидел тень ее руки, все еще держащей нож. Она не станет его убивать. Нет, пока не знает, где находятся камни. На мгновение Амора замерла, и он почувствовал, как она взвешивает возможности. Затем она сильно ударила его ногой в лицо, отбросив назад, к двум трупам, которые держали его. Локи почувствовал, как теплая кровь брызнула ему в лицо. — Заприте его в последнем вагоне, — сказала она солдатам. — Не дайте ему сбежать.

Локи подняли на ноги и потащили в заднюю часть вагона, а Амора пошла в другую сторону. Его сердце заколотилось — она не могла ничего знать. Она не могла пойти их искать.

Солдаты-трупы грубо швырнули его на пол последнего вагона поезда. Это был вагон, в котором не было трупов, только складское оборудование, несколько скамеек и печка для тех железнодорожников, которые туда ездили. Локи услышал, как за ним захлопнулась дверца вагона. Он позволил себе немного полежать неподвижно, а затем вытер струйку крови с глаз. Кости его лица болели, и он медленно сел. Его зрение прояснилось, он оставался в сознании.

Сзади послышалось шарканье, и он обернулся, гадая, не остался ли с ним один из солдат-мертвецов, а он этого не заметил. Но затем, из-за ряда сложенных ящиков, кто-то произнес:

— Локи?

У него перехватило дыхание, когда Тео выполз из своего укрытия, подволакивая больную ногу.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Локи.

— Они не пустили меня в поезд. — Тео провел руками по лицу. Он тяжело дышал. — Один из офицеров узнал меня и… я не могу уехать из города из-за своей истории. Джем незаметно укрыл меня здесь. Чтобы я смог поехать на похороны. — Он поднял голову и вздрогнул, увидев прямо перед собой лицо Локи. — У тебя идет кровь.

— Я знаю. Сильно?