Он взглянул на Тео, который прикусил губу, пристально глядя на коробок спичек.

— Название — это дань уважения, — сказал Тео.

— Дань уважения?

— Мистеру Шарпу.

— Я так и думал. Что с ним случилось?

— Он умер несколько лет назад, — ответил Тео. — До того, как я встретил его. Ты ведь не можешь вызвать огонь, правда? Теперь, когда я снял наручники. — Он бросил в печку третью почерневшую спичку. — Здесь чертовски холодно, а я никак не могу затопить печь.

Локи внимательно посмотрел на него. Подумывал сказать «нет». Тео театрально вздрогнул и застучал зубами.

— Ладно. — Локи подошел к плите, потирая руки, — отчасти для того, чтобы произвести эффект, а отчасти потому, что в крошечной задней комнате действительно было холодно, — собрал пламя между пальцами и бросил его в чрево печи. Хворост с ревом ожил, окутав его и Тео розовым теплым сиянием. Локи прижал руки к плите и посмотрел на Тео. — Что?

— Это… — Тео провел рукой по подбородку, и Локи вдруг почувствовал себя странно, как всегда, когда его силы проявлялись на Асгарде. Но потом Тео закончил: — Это потрясающе.

— Это простое заклинание.

— Да, но некоторые из нас вообще не умеют колдовать. — Тео повесил трость на спинку стула у стола и опустился на него, убрав ржавый меч со стопки бумаг перед собой.

— А эти наручники тоже ты сделал? — спросил Локи, поддразнивая его, садясь напротив Тео и упираясь пятками в плиту. — Те, что подавляют магию.

— Нет, они из Асгарда, — ответил Тео. — Твой отец послал их мистеру Шарпу, чтобы задержанные им магические существа могли оставаться под стражей. Судя по всему, сперва произошло несколько инцидентов…

Локи казалось, что если ты нанимаешь людей для борьбы с могущественными магическими существами от своего имени, то самое меньшее, что можешь сделать, это вооружить их соответствующим оружием с самого начала. Но прежде чем он смог озвучить эту мысль, Тео вытащил стопку бумаг из нижней части шатающейся кучи и начал раскладывать их веером по столу между ними.

— Итак, вот полицейские отчеты…

— Погоди. — Локи зажал ладонью верхнюю часть первого отчета, как раз когда Тео потянулся за ним, и на мгновение их руки соединились. Это произошло неуклюже и непреднамеренно — краткое ощущение прикосновения кожи к коже испугало их обоих, и Тео быстро отстранился, потирая руку, как будто она была обожжена.

— Ты обещал помочь мне связаться с Асгардом, если я поеду с тобой в морг, — сказал Локи.

— Неужели? — Тео потер затылок.

— Я помню все так, будто это было вчера. — Пауза. — На самом деле это было несколько часов назад.

— Да, я помню, спасибо. — Тео с трудом поднялся на ноги, взял с полки у верстака керамический кувшин и миску и положил их поверх полицейских отчетов. Он откупорил кувшин и вылил из него прозрачную жидкость в чашу. — Этот тоже от Одина.

— О, он дал тебе кувшин с водой? — Локи прижал руку к груди. — Мой отец такой заботливый.

— Нет, он дал нам миску, — поправил Тео. — Она работает как двустороннее средство связи между этим местом и Асгардом. — Тео отступил назад. Поверхность жидкости мерцала, и Локи заметил, что под его углом сформировалось изображение, но он не мог сказать, что это было. — Мне уйти? — спросил Тео.

— Зачем же? Ты услышишь обе стороны разговора?

— А что? — усмехнулся Тео. — Ты собираешься говорить обо мне?

— Возможно. Только пренебрежительные вещи, уверяю.

Тео схватил свою трость со спинки стула, бросил тоскующий взгляд на плиту, затем крикнул через плечо, когда протиснулся через бархатную занавеску:

— Скажи отцу, что я передавал привет.

Локи склонился над чашей, ее поверхность слегка дрожала, будто земля под ней колебалась. Он ожидал увидеть в зеркале комнату Совета отца или обсерваторию Хеймдалля. Возможно, даже Тронный зал. По крайней мере, контору картографа или библиотеку — такие места показывали другим сановникам, когда они посещали Асгардский двор или общались с ним.

Но вместо этого он обнаружил, что смотрит на пустые камни, которые — он не сразу понял — оказались потолком. Он был настолько ничем не примечателен и ничем не украшен, что не было ни малейшего шанса, что он мог быть где-то значимым во дворце. В каком бы месте Один ни решился принять сообщения от общества ШАРП, это не было почетным местом. Локи снова почувствовал укол гнева на отца за то, что тот обрек его на это место, на этот позор. Работая с этими людьми, Один не мог выделить даже угол Комнаты Совета для связи с ними. Он никогда не вступит в контакт с кем-то в Асгарде в этом темном, скрытом углу дворца. Ему повезет, если мимо пройдет мальчик, опорожняющий ночные горшки.

Локи выпрямился, оглядываясь в поисках Тео. Он подумал, не позвать ли его, не спросить ли, как они вообще вступали в контакт с Асгардом, если это все, что у них было, или есть какой-то график, когда мимо пройдет патрульный стражник. Затем что-то блеснуло на поверхности воды, и Локи нырнул обратно, почти касаясь носом поверхности.

— Тор!

Долгая пауза, затем шарканье шагов, и тень упала на его поле зрения, заслонив потолок. Это был Тор, его волосы были спутаны и слиплись от пота, а грудь обнажена.