Вагон был пуст; он боялся, что там будут полицейские, но никого не было, только гробы на ремнях мягко покачивались в такт движению поезда. Они грохотали друг о друга, их острые углы царапали борозды на своих соседях. В воздухе пахло свежей соломой и свежесрубленным кедром. Очевидно, эти гробы были дороже, чем тот, в котором он ехал.

Он опустился на колени и вытащил нож из рукава, бросив взгляд на слабое напоминание о Руне на своей ладони, прежде чем начал вырезать ее подобие на полу поезда. Дерево было только что покрыто лаком, и оно раскололось на хрустальные осколки под лезвием. Он успел сделать всего два удара, когда услышал, как открылась дверь, и почувствовал порыв ветра. Он поднял голову.

Амора стояла в дверном проеме, ее юбка вихрем кружилась вокруг колен, пока она не захлопнула дверь. Локи встал, пряча нож обратно в рукав.

— Ты сделал это, — сказала она, и в ее голосе прозвучало облегчение.

— Неужели ты во мне сомневалась?

— Никогда. — Она протянула руку. — Отдай мне камни. Я сейчас упаду в обморок без всякой энергии. Ты даже не представляешь, сколько самоконтроля потребовалось, чтобы не обескровить проводника досуха.

Локи даже не пошевелился.

— Ты не взяла силы миссис С.

Улыбка Аморы не дрогнула.

— И что?

— Ты убила миссис Шарп, но оставила ее душу, — сказал он. — Это бы тебя восстановило.

— Это не имеет значения, не так ли? Отдай мне мои камни.

— Твои камни? — повторил он. — Я думал, это наше общее заклинание.

Ее все еще протянутая рука сжалась в кулак.

— Дай мне камни, Локи, — сказала она.

— Вот в чем дело. — Локи встал, заложив обе руки за спину. — Нет.

Амора рассмеялась резко и потрясённо. В пыльном свете ее лицо побледнело.

— О чем ты говоришь?

— Нет, не трать на это свои театральные способности, — сказал Локи, поднимая руку. Он не смог удержаться и тоже покачал головой, изображая разочарованного родителя. Один дал ему так много материала, которому можно было подражать. — Это не принесет тебе никакой пользы. Я уже давно всё выяснил.

Амора замерла, как испуганный кролик, услышавший треск ветки под сапогом охотника.

— Что именно ты выяснил?

— Что ты собираешься предать меня.

На этот раз она не рассмеялась. Она даже не моргнула. На мгновение он усомнился в себе, в той паутине, которую, как он был уверен, распутывал.

— Думаешь, я предам тебя? — сказала она ровным тоном.

— О, я почти уверен, что именно это и произойдет, — ответил он. — Хотя мне потребовалось больше времени, чтобы понять это, чем я готов признать. Любовь действительно делает тебя слепым, но, к счастью для меня, я не слишком склонен к сентиментальности. Это так…, - он презрительно щелкнул пальцами, словно отмахиваясь от жука в воздухе, — … так по-человечески.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала она, и он должен был признать, что играет она просто восхитительно. — Зачем мне предавать тебя?

— Поначалу я тоже так думал. Но потом я начал думать, зачем я нужен Аморе для всего этого? Какой цели я здесь служу? Я помогу тебе собрать армию мертвых, но единственная реальная причина, по которой ты нуждаешься во мне здесь — ты сможешь забрать камни себе, а затем убить меня, оставив свой собственный путь к трону свободным. И ты так быстро «придумала» весь этот план с вторжением армии и порабощением… Слишком быстро, если честно.

— Я не смогу унаследовать трон, — ответила она. — Там же твой братец и отец.

Локи махнул рукой.

— Один и Тор для тебя ничто. Воины, которых ты можешь уничтожить во сне, как только твоя сила восстановится. Если ты хочешь занять трон Асгарда, он будет твоим. Кроме того, я единственный, кто даст тебе бой, который ты не сможешь выиграть. Ты и я, мы сражаемся совсем не так, как остальные наши люди. Я единственный, кто может сравниться с тобой. И ты это знала. И ты знала, что я буду сражаться с тобой за трон.

Она скрестила руки на груди.

— А кто сказал, что я хочу получить трон?

— Ну, ты, конечно же, не будешь довольствоваться тем, что доживешь свои дни в качестве моей королевской чародейки. Ты никогда не была правой рукой. Ты видела, что Карнилла слишком долго была на поводке, чтобы желать такого положения. Ты хочешь править Асгардом. И на самом деле есть только один человек, который встанет на твоем пути.

Она высунула язык между зубами, облизывая пересохшие губы.