— Это безумие.

Он поднял вверх палец.

— Подожди, дай мне закончить. Дальше всё только интереснее. Поэтому я полагаю, что твоя первая ошибка будет заключаться в том, что ты поставишь на мою любовь к тебе. Ставка, к сожалению, не сыграет. Есть так много вещей, которые я люблю больше, чем тебя — например, те сапоги на высоком каблуке, которые ты подарила мне, когда мы были моложе. Я скучаю по этим ботинкам, мне не следовало оставлять их дома. Кроме того — сам Асгард, и я боюсь, что ты бы загнала его в могилу. А ещё у меня есть несколько отличных идей для финансируемого правительством театра в столице, и я просто не могу себе представить, что у тебя была бы такая же преданность расширению искусства.

— Так почему же ты здесь? — потребовала она, и ее голос щелкнул, как хлыст. — Если ты все это придумал так давно, почему же не раскрыл, что я убийца всех этих мертвых людей, и не вернулся с целой армией асгардских солдат, чтобы арестовать меня и доставить обратно на твою драгоценную родину в цепях?

— Потому что я сам собираюсь это сделать, — ответил он. — Один хочет, чтобы Норнские камни были возвращены в Асгард, и я уверен, что он тоже будет рад видеть тебя в тюрьме — в конце концов, ты вор, которого они искали; по крайней мере, так я ему скажу. И ты — убийца, которого общество ШАРП пыталось устранить. Все это было завернуто в один маленький предательский сверток. Давай посмотрим, как Тор всё решит за одну поездку в Мидгард.

Она ничего не ответила. Они смотрели друг на друга сквозь темноту, тишину внезапно нарушил низкий гудок поезда.

— Ну что ж, тогда мы будем играть в эту игру? — наконец спросила она. — Где ты пытаешься схватить меня, а я тебя одолеваю?

Он пожал плечами.

— Если тебе угодно. Или ты можешь сдаться прямо сейчас.

— Я бы предпочла этого не делать, — коротко ответила она.

— Ну, мне никогда не нравилось, когда меня одолевают. — Локи пожал плечами. — Итак, мы оказались в тупике.

Он поднял руку, готовый наколдовать цепи, но Амора вскинула свои руки и послала в него взрыв раскаленной добела энергии. Локи был застигнут врасплох, и это опрокинуло его на спину, а голова с глухим стуком ударилась об угол одного из висячих гробов. Прежде чем мысли смогли проясниться, она внезапно оказалась над ним, произнося еще одно заклинание, но он оттолкнулся, сделав ей подсечку. Она тяжело упала, ее волосы разметались и упали ей на лицо. Он с трудом поднялся на ноги, собрал в ладони заряд горячей энергии и сорвал дверь с петель, затем вылез на лестницу и, перебирая руками, подтянулся на крышу вагона.

Ветер был ужасный, и черный дым от двигателя колол глаза. Локи побежал по крыше вагона к передней части поезда так быстро, как только мог по скользкой металлической перекладине, разделявшей центр крыши. Он прыгнул в следующий вагон и приземлился как раз в тот момент, когда крыша треснула у него под ногами. Ему удалось откатиться в сторону, когда Амора ворвалась в образовавшуюся дыру и приземлилась на центральную балку крыши.

Амора выпрямилась и повернулась к нему лицом. Ветер трепал ее волосы, и они, казалось, переливались из золотых в белые, электрические ленты кружились в воздухе. Она собрала шар голубой энергии между руками и бросила его к нему, движение было настолько быстрым и грациозным, что он не успел ничего сделать. Сгусток энергии ударил Локи в грудь, опрокинул его навзничь, и он почувствовал, что начинает сползать вниз по наклонной крыше вагона. Он выхватил нож из рукава и с силой вонзил его в балку, удерживая себя от падения на рельсы, но теперь он висел, дрожа всем телом, пытаясь найти в себе силы удержаться, не говоря уже о том, чтобы подтянуться. Его ноги били по воздуху в поисках опоры.

Амора взмахнула рукой, и еще один заряд энергии, горячий, как чаша тигля, хлынул на него. Он вцепился в кинжал, ботинки скользили по стенке.

— Ты думаешь, я бы тебе поклонилась? — крикнула она, перекрывая шум ветра. — Ты думаешь, что хоть один мужчина когда-нибудь склонился бы перед тобой? Ты никогда не станешь королем. Не имеет значения, что ты сделаешь. Не важно, вернешь ли ты меня к Одину связанной, как рождественский гусь с Норнскими камнями на цепочке вокруг шеи. Ты — второй сын, Локи. Он никогда не увидит в тебе ничего, кроме второстепенного выбора. Змея, ожидающая удара. Ты всегда будешь слишком опасен, чтобы тебе смогли доверять. И слишком глуп, чтобы самому взять то, что принадлежит тебе.

Ему удалось зацепиться ногой за край крыши и подтянуться обратно к балке. Он никогда раньше не дрался с другими магами. В битвах он всегда сражался с солдатами без магических сил, которые не ожидали, что тощий асгардский принц проявится и исчезнет или станет не более чем плодом воображения, через который проходят их клинки, когда он наносит удар сзади.

Амора смеялась над его ножом, смеялась над тем, как дрожат его мускулы, как дикий ветер грозит отбросить его назад.

— Ты хочешь биться? — Она протянула руку, и некоторые балки крыши отломились, а металл и дерево превратились в широкий меч в ее руке. — Давай биться.

Глава 34

Локи прыгнул, но Амора исчезла. Он резко обернулся, и она появилась у него за спиной. Он пригнулся, когда она замахнулась, меч врезался в балку крыши и расколол ее. Он чувствовал, как под ними стонут опоры. Она снова замахнулась на него, и он сумел увернуться от удара, на этот раз ударив ножом вперед. Но он разлетелась в его руке, разбившись на десятки острых осколков, которые сверкнули на солнце.

Амора швырнула в него еще один заряд тепловой энергии, и прежде чем он успел упасть на землю, она снова оказалась позади него, ее ботинок коснулся его щеки. Локи почувствовал, как по спине пробежала дрожь. Он приземлился плашмя на спину, ветер выбил из него все силы, и кости затрещали. Несколько осколков кинжала в крыше пробили ему кожу, и он почувствовал, как под ним начинает собираться кровь.