Потом прибежала мама и хренова туча помощников красоты. В десять рук меня стали красить, причесывать, одевать. Я терпела, очень терпела. Когда через пару часов все закончилось и меня поставили перед зеркалом, мама прослезилась, а остальные искупали меня в овациях.

Ну, что сказать, не дурно. Я думала, будет хуже.

– Спасибо вам всем большое!
– попыталась прослезиться я.
– Это ... это великолепно!

Люди столько не спали, шили, придумывали образ... не могу я быть неблагодарной.

Наконец - то все стали потихоньку двигаться на выход. Остались самые близкие: мама, Мара, бабушка со стороны мамы, Жанна, Жозефина...

Глядя на себя в зеркало, я их попросила, оставить меня одну на пару минут. Мама подозрительно покосилась на меня и приказала ничего не трогать.

– Мама, я в этом платье с таким шлейфом даже сдвинуться не смогу. Вызывай подмогу. Несколько охранников обязательно сдвинут меня с места.

Все захихикали и вышли. Одна. Ура! Не выдержав, я дала волю смеху. Ржала, как лошадь. Блин, ну когда уже кто-нибудь сменит здесь моду? Это ж невозможно! Сегодня я похожа на трехъярусный торт со сливками, розочками и марципаном. Нижний ярус - это широкая юбка платья, второй - от талии и выше. Ну, а третий - высокая башенка на голове и венчает ее какая - то хрень.

Вытащила потихоньку из декольте припрятанные ножницы и взялась за дело. Бубнила себе под нос песенку и кроила платье:

– Ты отказала мне два раза. Не хочу сказала ты! Вот такая ты зараза, девушка моей мечты...

Сорвала все цветочки, большую часть рюшечек, подрезала длиннющие рукава.

– Да, дочь, ты права, так лучше.
– в дверях стоял отец и улыбался.
– Узнаю, свою малышку.

– Пап, помоги, а.
– пропыхтела я.
– Сними с головы ... не знаю, что там!

Отец быстро подошел и вытянул с моих волос разноцветное перо.

– Говорят, оно приносит счастье молодоженом. Очень редкое. Наверное, бабушка постаралась.
– сказал отец и протянул его мне.

– Возьму с собой. Можем идти.

– На улицах не спокойно. Недавно гвардейцы разогнали толпу у королевского дворца. Поэтому наши планы немного меняются.
– отец явно нервничал.
– Гости приедут уже сразу сюда, а в Ратуше будут самые близкие и вся церемония пройдет за закрытыми дверями.

– Хорошо. Мне не принципиально. А почему народ бастует?

– Идем, по дороге расскажу.

Когда мы появились на лестнице, нам громко зааплодировали. В холле собралась вся родня и близкие друзья. Мы спустились и меня стали поздравлять и восхищаться моей красотой.

– Так, хватит балаганить.
– громко рыкнул отец.
– Успеете еще. Все на выход. Встретимся в Ратуше.

Все послушно пошли на выход. Остались мы вдвоем и пара охранников.

– Идем. Мы через заднюю дверь.
– Он повел меня на выход.

Пройдя через сад, мы вышли на улицу, где нас ждал экипаж. Дорогой, красивый и просторный.

– Папа, а где белый экипаж?
– удивилась я. Мы с мамой заказывали явно не этот.

– Пустой, едет в другую сторону. Садись скорее, пока кто не увидел.
– ответил отец.

Из улочки появился Макс и быстро подошел к нам.

– Все в порядке, можно ехать.
– отрапортовал он отцу. Меня запихнули в экипаж и запрыгнули сами. Шторы тут же были опущены. Мы тронулись.

– Объясните, что происходит?
– спросила я сразу у обоих.

– Митингуют мастера и рабочие с моего завода.
– ответил отец и сжал кулаки.
– Король опять повысил налоги простым людям, а своим крылатым сделал новые поблажки.

Я посмотрела на Макса и только сейчас заметила, что он убрал свои бело - прозрачные крылья. Мужчина посмотрел на меня, но ничего не добавил.

– Не бойся, нас не тронут, но лучше не попадать разъяренной толпе под руку.
– попытался успокоить меня отец.
– Король нам выделил пару гвардейцев, они идут впереди, если, что предупредят. Нам главное церемонию провести и доехать до дома, а там мы в безопасности.

– Может лучше все отменить и перенести?
– спросила я.

– Король против. Сегодня, значит сегодня.

Мы остановились у высокого здания, Макс вышел первым и пропал надолго. Я уже начала грызть ногти сквозь перчатку, когда он открыл дверцу и сказал:

– Можно.

Сначала отец, потом я вышли прямо на ступеньки Ратуши и поспешили внутрь. На улице никого не было, но в отдалении был слышен гомон голосов.

В местной Ратуше было почти также, как и в наших ЗАГСах. Все красивое и белое, много цветов и тетки.

Мы прошли в зал, где уже сидели наши гости. Отец передал меня Поланду и уже он повел меня в другую комнату.