Большую часть поддельных драгоценностей вернул в тайник Лаис, а с меньшей явился к Виладу и торжественно сообщил, что клад найден.

От радости глаза управляющего загорелись ненасытной жадностью. Трясущимися руками он спрятал ценности в стол и потребовал сообщить, где остальные. Пока Сар, не таясь, рассказал о фонтане, Вилад ради такого события любезно налил лучшего вина и предложил выпить за Бога удачи.

— Полагаю, ты оставил что-то и себе? — приподняв бровь, поинтересовался собеседник.

— Нет, но кроме изувеченной рабыни мне хотелось бы получить более весомую награду, — не смущаясь, ответил Асаар.

— Только после того как уверюсь, что в тайнике что-то есть.

— В утренний час в саду тихо, можете наведаться сейчас, пока Лаис не спохватилась. И расстанемся. Я выполнил свою часть сделки.

— Да-да, непременно! — горячо заверил управляющий, набегу накидывая расшитый жилет, и, закрыв Сара в кабинете с бутылкой сонного вина.

«Уж теперь заживу!» — смеялся он, отыскав сокровища в указанном месте. Еще никогда в жизни Вилад так не сиял и не улыбался каждому встречному. Наконец-то, сбылись мечты. Осталось только разделаться с Асааром, которого в глубине души всегда недолюбливал и боялся. Однако, когда вернулся, кабинет был пуст, а на столе так и стояла непочатая бутылка. Решив, что разберется с ним позже, взволнованный обрушившимся счастьем Вилад, прикладывался к фляге вновь и вновь, пока не заснул крепким, пьяным сном.

Зато Лаис, которой слуги сразу донесли, что управляющий в самом радужном настроении гулял около каскада фонтанов, потеряла покой. И едва стемнело, рванула в сад. Каков же был ужас, когда тайник оказался пустым. Все ее мечты о своем поместье, о большом доме, слугах, безбедной жизни пошли прахом. Едва ли она могла совладать с собой, потому что как оказалась у дверей кабинета ненавистного родственника госпожи, не помнила. Подкравшись к двери, услышала громкий храп и тотчас решила действовать. Сбегав за дубликатом ключа, бесшумно открыла дверь и вошла.

Пьяный Вилад во сне так мерзко улыбался, что она готова была задушить его голыми руками. Самоуверенный дурак даже не удосужился спрятать ее сокровища и заснул, сжимая их в руках.

«Пока буду собирать, проснется», — а она желала забрать украшения все до единого. Хладнокровно рассчитав, куда нанести первый удар, Оха занесла нож для резки бумаги над спящим мужчиной…

Когда покинула кабинет, в окно влез Асаар. Разъяренная мошенница истыкала управляющего, как кусок мяса перед запеканием. Такой конец он и предполагал, потому достал из кармана заранее принесенные бусы Лаис и, разорвав, вложил в руку убитого.

Той же ночью, наблюдая, как женская фигура убегает через ворота для прислуги, Сар сожалел, что не увидит лица ее, когда она узнает, что сбежала с подделками.

Лозар же, разозленный на беглянку за не оплаченную работу, решил напоследок отомстить и со злорадством поведал госпоже, что компаньонка убила ее родственника из ревности. Даже после предъявленного в доказательство украшения, ошарашенная Виула не могла поверить в сказанное, и тогда начальник стражи любезно поведал ей и о других махинациях Лаис. Однако госпожа, будучи в ужасном огорчении и истерии, переложила вину на него. Так начальника стражи, обвиненного в попустительстве, выпороли и вышвырнули из города, пообещав ославить на всю провинцию.

Довольный Асаар покинул дворец Силисов, унося с собой часть сокровищ.

Избавившись от неприятной ноши, Сар не спешил возвращаться. Ночной город спал, но злачный проулок «Весенних цветов» оживал с наступлением сумерек и встречал с распростертыми объятиями каждого, кто имел звонкую монету. Ныне и Асаар не бедствовал, поэтому, ловко перепрыгивая с одной черепичной крыши на другую, спешил туда.

В трактирах и питейных веселились люди, проигрывая или выигрывая монеты, жарко спорили, доходя до ора и потасовок. От борделей доносились запахи вина и дешевой браги, резкие цветочные ароматы, смрад немытых и больных тел. Из темных закоулков вонь отхожих мест.

Чем дольше он взирал на бурлящий людской поток, тем больше раздражался. По сравнению с Аной шлюхи, завлекавшие клиентов в ярких, неприлично развратных платьях, казались ему совсем слабыми.

«Стоит ли рисковать, если все равно не получу того удовольствия, которое дарила она? Представив, как от проститутки разит предыдущими клиентами, желание похищать потаскуху пропало. С добропорядочными горожанками Асаар не хотел связываться, хорошо осознавая — стоит лишь раз перейти черту, и обратной дороги не будет.

«Что ни говори, а она сильна, легко выдерживает мой вес и подходит больше всех!» — неприятное открытие злило. Зарождающуюся привязанность к той, что заманивала в ловушку, Сар рассматривал как слабость, но от одной мысли, что кто-то посмеет залезть ей под юбку, доходил до бешенства.

«Хорошо, что отправил подальше!» — вздохнул, пытаясь выровнять сбившееся от жгучей ревности дыхание. Если бы между ними не лежала половина империи, перекинулся и рванул бы к ней. Конечно, расстояние — не преграда, но совершать подвиг ради одной встречи он не считал нужным. Бег на огромные расстояния требовал многих сил и времени, которого сейчас не было.