— Вы-то не слишком изменились.

— Первое впечатление обманчиво, — сообщил Глобус и скрылся в пещере.

Вопреки опасениям, в сокровищнице всё было спокойно. То есть, никто никого не бил. Зато пришедшие в себя Ведьмак и Ка-Фаррет то обнимались, то колотили друг друга по спинам, радостно восклицая.

— Тюр! Братишка! Да у тебя обе руки целые!

— Тор! Да ты почти не изменился! Такой же рыжий и наглый!

Так и продолжавший сидеть на полу, Грейс записывал видео на смартфон.

— Эти мне папарацци, — проворчал Сэт и направился к американцу. — Эй, хватит! Дай им прийти в себя. Потом, если захочешь, интервью возьмёшь.

Грейс не отреагировал, но Сэт просто вырвал у него из рук технику и спрятал в карман.

— Правда, не стоит, — покачал он головой, пресекая на корню любые возражения.

Грейс обречённо вздохнул.

— Вообще-то, это несправедливо! — заявил он. — Почему все асы из вашей конторы?!

На это Сэт не нашёл, что ответить, не советовать же, в самом деле, жалобу в ООН писать?

Каримов, он же Один, тихонько свистнул. Новоявленные братья перестали обниматься и, подойдя к нему, преклонили колени.

— Всеотец, — выдохнули синхронно.

— Отдай камеру! — шёпотом потребовал Грейс у Сэта. — Это же исторический момент!

— Чтоб ты это потом телевизионщикам продал и спалил две конторы к едрене фене? Щасс…

Женя угрюмо наблюдала за непрекращающейся словесной пикировкой между Локи, Блейкомом и Грегмаром, и с каждой минутой испытывала всё большее желание навешать кому-то хороших затрещин. Однако каждый раз, когда она только порывалась вставить свои пять копеек, Тим каким-то шестым чувством улавливал этот момент и сжимал под столом её пальцы. Сам он, кстати, тоже всё время молчал, лишь переводил взгляд с одного умника на другого. Вообще-то, не слишком на него похоже, но это гораздо лучше, чем ни за что ни просто цепляться с глупыми подозрениями к ни в чём не повинному человеку!

Локи, правда, тоже хорош! Устроил этот цирк с вином — Женя вообще сомневалась в том, что оно какое-то особенное, а теперь вместо того, чтобы нормально объяснить ситуацию, сыплет загадками и недомолвками: ничего удивительного, что у Блейкома уже дым из ушей идёт. Эх, мужики… Вечно им надо своим эго помериться. Но, блин, тут же договариваться надо, а не отношения выяснять!

И почему, почему никто не хочет поверить, что ас — не какой-то злодей-манипулятор, а всего-лишь… Кто?

Из всех присутствующих она знала Локи дольше всех и, наверное, лучше. Конечно, до конца он никогда ей не открывался, сохраняя маску загадочного и отстраненного небожителя. Но именно он возился с её простреленной ногой — аж целых три часа, но всё же. Он, этот хитрец и манипулятор, стоически сносил её истерики, исполнял роль жилетки и лучшей подружки, "вытирал сопли", да и вообще, проявлял чудеса терпения там, где у неё самой давным-давно сдали бы нервы. И, что бы там ни воображал Грег, ни разу не позволил себе даже намёка на что-то большее.

Она была его гостьей два месяца, и видела аса всяким. Иногда он исчезал на несколько дней, а потом возвращался как сбитый лётчик, проклиная Орлог и поминая тёмных эльфов вперемешку с йотунами. А иногда на Локи нападала ностальгия, и он рассказывал об Асгарде, утерянном доме, верной жене, оставшейся там. Конечно, рассказывал и о Локари, и о том, как выживал среди людей — впрочем, страдальца из себя не строил. Конечно, всё это вполне могло быть и очередной маской, рассчитанной на впечатлительную дурочку, вот только зачем ему это?

— Нет, братишка, так дело не пойдет! — говорил Блейком, рубя стол ребром ладони, — Это, знаешь ли, даже не смешно: пойди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что! Ты, вообще, создатель этих грёбаных карт, или погулять вышел?!

— Я-то создатель. А ты, похоже, вообще не слушаешь. Я карты сделал, а дальше — на всё воля Орлога.

— То есть, слепой судьбы!

— Он гораздо больше и шире, чем просто судьба. Орлог — властитель и игрок, и все, даже боги ему подвластны. Но играет он честно, хотя его понятия о справедливости очень сильно отличаются от наших. В любом случае, если есть трое Говорящих и колода собрана, должна появиться подсказка.

— И сколько её ждать, эту твою подсказку? — впервые подал голос Тимур. — В смысле, она сейчас на голову свалился, или можно вздремнуть пару часиков?

Локи насмешливо приподнял бровь.

— Действительно хочешь спать?

Тим прислушался к организму.

— Нет.

А вот это странно. Действие стимулятора должно было закончиться ещё пару часов назад, а после него откат такой, что ни рукой, ни ногой пошевелить. Но — нет, никаких признаков.

— А то я уже подумал, что ты тоже немного ас, — поддел Локи. — О подсказках. Это может быть что угодно.

— Например, книга, — предположила Женя, и в упор посмотрела на Грега.

— Книга? — удивился Локи.

— Она принадлежала Картежнику, — подтвердил Грегмар. — Очень редкое издание.

***

Каримов стоял у выхода из сокровищницы и наблюдал, как отличающее красным солнце карабкается вверх по небосклону. Гугнир он держал в руке, хотя к копью и прилагалось удобное кожаное крепление. В походе, конечно, придется его туда и убрать, но пока отполированное до блеска ясеневое древко в его ладони нужно, чтобы не заблудиться в себе. Один. Надо же!