— Что вы ситроя. Весь мир живет по этому закону. Может водички, вы так напряжены, — озабочено осмотрел мою фигуру гость.

— Убирайтесь…с…моего…дома… — указала на двери, — учите законы ситроян. Вы декламировали законы написаны молодой императрицей. Есть сводка уточнений к законам, написана ею уже в преклонном возрасте. Цитирую: "На детей сирот могут претендовать: кровные родственники, друзья семьи, и бывшие супруги пары. После рождения ребенка, родитель указывает опекуна, в случае своей смерти. Если опекун не указан, им становится последний вхожий в дом пар из ближнего круга." Я по документам являюсь опекуном Кенны. Ганс доверил воспитание дочки мне, — теплое потекло по ногам. Сдавленно охнув начала оседать на пол.

Изображающий до этого статую Жерар, подскочил ко мне, встревожено зашептал:

— Белль, как ты? Успокойся, сейчас вызову лекаря и все будет хорошо, — руки ситрояна попытались поднять меня, а я от всей души врезала оборотню. Голова мужчины по инерции откинулась.

— Уберите свои руки, ситроян. Вы заставили меня пережить это. Вы изначально не желали присутствия Кенны в доме Волуар, вы думали я глупая, рассчитывали на мою поверхностность! А я, сукин ты сын, читала! Учила! Каждую минуту времени открывала ваши законы! Кенну никто не заберет у меня, она моя дочь! Она… — протяжно завыла от спазма, пронзающего тело. Жерар подхватил на руки меня и игнорируя протесты, понес на второй этаж.

— Убери руки, ненавижу тебя! Предатель! Изображал заинтересованность к ребенку, а сам писал и просил забрать ее. Отпусти меня, изыди, чудовище! — истерика набирала обороты. Боль, стресс, страх лишится Кенны. Все смешалось вспышками агонии в моем сознании.

Жерар

Наблюдая как теряет сознание девушка я проклял себя. Именно сейчас, когда сын решил появиться на свет, она сломалась.

Слыша топот ног на первом этаже, хлопал Белль по щекам.

— Давай же Белль, приди в себя, Белль. Прошу, кричи на меня, проклинай, только приди в себя, — твердая рука доктора оттолкнула меня, от тела девушки.

— Мира, Лола, готовьте инструменты, тело ситрои само не справится.

"Инструменты, ее что…что делать с ней будут?", — зарычав бросился к кровати пары. Желание защитить от "инструмента" билось в венах разгоняя адреналин.

— Нет… — тихий сдавленный голос моей Белль, — пока он тут, никто ничего не сделает. Это приказ…

— Ситроя, придите в себя, сейчас не время заниматься глупостями… — старалась вразумить мою пару Мира.

— Не дам, уведите его с комнаты…ыыы! — девушку выгнуло дугой, с открытого ротика лился крик боли.

Зажав уши, скрутился у выхода. Дороти, схватила меня и вышвырнула со спальни пары.

Шкряб двери, рычал, просил впустить. Теряясь в пространстве, не мог найти ручку двери и отворить. Просто бился об нее, разбивая костяшки, размазывая кровь по полированному дереву. А дальше была гнетущая тишина. Я чувствовал всю боль, каждая клетка наполнялась ядом, прожигая, оставляя язвы. В голове билось только одно "Живы Белль, живи ради детей. Луна прошу, молю, дай шанс, отправь к нам Шайна. Удержи Дарка. Молю. Прошу. Я больше никогда ее не обижу, она будет счастлива со мной, я готов сгорать рядом с ней. Только пусть живет…" мысли смешались, пульсируя в висках.

Пронзительный крик сына разорвал тишину. Кровавая пелена застелила глаза, и я ожесточеннее продолжил биться об двери. "Мой сын, мой ребенок, моя женщина, я тут, не бойтесь" Тупая боль, и темнота.

Аннабель

9 ноября 1800 года

Первое услышанное мной — плачь. Крики сразу двух голосков. Кенну узнала сразу, а второй голос был незнаком. Пронзительный, требующий.

Открыла глаза и осмотрелась. Светает. Моя спальня, Мира и Лола прыгают у кровати, стараясь успокоить конвертики. Дрожа всем телом попыталась встать. Задышав глубже постаралась абстрагироваться от боли в животе. Рукой нырнула под одеяло, наткнулась на повязку. "Живот перевязан… Значит родила."

— Воды… — хрипя, попросила пить. Сухие губы плохо слушались, а голоса почти не было. Горло саднило после криков.

— Аннабель, лягте и не двигайтесь, — спокойный голос ситрояна Ланге придал сил. "Раз так спокоен, значит все прошло хорошо." Сама вспомнить ничего не могла. Только боль и обида на Жерара.

— Как я? Как ребенок? — прилегла на подставленную доктором подушку. Неприятно тянуло внизу.

— Ситроя, у вас постельный режим. Мне пришлось вмешаться и помочь, вашему сыну, родится. Операция была сложной, и боюсь следующая беременность может быть для вас летальной, — закончил доктор.

— Сын…где мой мальчик… — новость рождения первенца обрадовала до дрожжи. Мира, подойдя, вручила мне кричащий конвертик.

— Ситроя, ребенок крупный, не уроните.

Откинув ненужную ткань и лица младенца, залюбовалась сыном. Недовольно гримасничая лицо напоминало спелый помидор. " Как же ты накричался сынок, испугался. Прости мой хороший."

— Мира помоги мне покормить сына.

— Ситроя, я не рекомендую вам это делать…

Дернув ленту на груди, с помощью Миры, поудобнее расположила сына.