— Кенна спускайся, а я поймаю белку и отдам тебе, — предложил Кристиан.

— Нет, нет, нет! Вы оба спускаетесь, и забываем про белку. Давайте лучше вернемся в сад, там Дороти и Поль накрыли стол для обеда, — глаза детей заблестели от предвкушения. Я знала их слабые стороны. Оба всегда любили поесть.

Кристиан посмотрел вниз и на лице мальчика отразился испуг. Выпущенные неосознанно когти, шкрябали ствол дерева. Кенна также замерла, еле дыша. Страх читался в глазах дочки.

— Мама, а я не могу, — сипло проговорил сорванец.

Разрываясь между: сбегать за помощью и не желанием оставлять детей, не знала, как поступить.

— Кристиан, посмотри на меня, — попросила сына. Зелень глаз ребенка неотрывно смотрели в мои, такие же зеленые глаза, — постарайся расслабиться, ты же не боялся, когда залезал, и сейчас не страшно. Просто покрепче держись за ветку и свесь ноги, я смогу тебя подхватить.

Высота действительно была небольшой. Но под действием страха все искажается.

Мальчик сглотнув, разжал одеревенелые пальцы от ствола, и постарался перекинуть ноги на одну сторону. Покачнувшись, вскрикнул:

— Мне страшно!

— Сынок, страх — это нормально! Все боятся! Не дай ему сковать тебя. Ты должен научится освобождаться от пут страха, — голос Волуара раздался откуда-то сбоку. Мужская фигура, приблизилась к нам со стороны торгового пути. В парадном мундире, шляпе и высоких сапогах. Майорские эполеты блестели серебром. Такой важный. Поймав себя на мысли что-то слишком пристально разглядываю мужа, покраснела. Вложив пальчики в протянутую мужскую ладонь, ждала, когда Жерар поцелует каждый пальчик.

— Добро пожаловать домой, надеюсь путь не утомил вас, — улыбнулась паре, — вы уверенны, что место и время уместно, для ваших занятий? — глазами указала на мои пальцы у губ ситрояна.

— Всегда уместны, жена, — низким рычащим голосом ответил муж, отпуская мою руку.

— Папа! — в унисон вскрикнули дети, оба обожали Жерара. Хвостиками ходили за ним, и постоянно просили написать ему, если Волуар в отъезде. Именно сейчас он вернулся из Парижа, где провел больше полугода.

— Ну что?! Кто первый хочет обнять отца? — широко расставив руки пробасил граф Монпелье.

— Я! — детский визг, смех и вот уже все трое лежат у моих ног. Присутствие отца всегда придавало Кристиану и Кенне смелости. Покачав головой направилась в сад.

Погода выдалась ветряной, кутаясь в платок шла по узкой тропинке. К подолу темного платья цеплялся разный мусор. "Не самый удачный наряд,"- подумала, подворачивая юбку и оголяя ступни. Я все еще носила траур. Не такой строгий как в первые два года. Сейчас в моих туалетах преобладали темные цвета, Жерару, конечно, они не нравились, а я…уже привыкла. Много кто сообщал что время траура давно окончилось, но за темными тканями прятала свое сердце. В памяти осталась лишь грусть по покойному мужу, а чувства забылись. Одев платье пастельного оттенка, я бы показала Волуару готовность к новым отношениям. А я не была готова. Сейчас меня все устраивало: дети, поместье, клан.

— Ситроя! — голос Миры отвлек.

Горничная вручила записку посетителя, пробежавшись глазами по имени, встрепенулась:

— Аманда?!

Подав знак Франциску, чтобы приносил напитки, удобнее расположилась в плетеном кресле на веранде. Напротив, сидела моя ситроя учитель. За прошедшие четыре года женщина не изменилась. Только несколько прядей у лица покрылись пеплом. Все тот же цепкий взгляд, ровная осанка, будто она палку проглотила, недовольно поджатые губы. Есть тип людей, которых не может изменить даже время. Говорить нам было ничем. Прямо сообщить ей о своем нежелание видеть ее в поместье Волуар, я не могла, а значит надо узнать для чего она приехала.

— Чем обязана?

Молчаливая женщина усмехнулась. Обведя взглядом меня, произнесла:

— Наши уроки, ситроя ученица. Мой курс был прерван, а деньги уплачены. Я не могла оставить вас без знаний, — пригубила принесенные напитки.

Повторив жест Аманды, медленно пила прохладный чай. Свежесть напитка остудило моё раздражение.

— А если мне это не интересно?

— Думаю у вашего мужа, другое мнение на этот счет. Я вместе с ним приехала из Парижа, — огорошила Аманда. Повернулась в сторону сада, взглядом ища Жерара. У меня много вопросов к нему. Помню его неприязнь к ситрои учителю, а тут сам привез. "И как это понимать? " Шаги раздались за моей спиной. Не задумываясь подняла руку для поцелуя. Дыхание пары согрело мои как всегда ледяные пальцы.

— Белль, — присел рядом Волуар уже в домашней одежде, — Аманда права. На днях Наполеон подписал документы, он император. Через полгода состоится коронация. Мы приглашены.

Глупо хлопая глазами, неотрывно смотрела в золото глаз мужа, а тот продолжил:

— Аманда ваш учитель, она поможет заполнить упущения в придворном этикете. И танцы, будет много балов. Признаюсь, я сам скверно танцую…

Приложила пальцы к губам мужа, прося помолчать.

— А если я не хочу? У нас дети, клан, как я оставлю всё? И Рождество желаю провести дома с детьми, а не танцуя в Париже. На сколько уезжать? Вы уверенны? — посыпались вопросы на голову Волуара.