— Интересно, откуда бы? — полюбопытствовал Ренмил.

— Ну… я спросил.

— И?

— Сказала, что от матери. Будто бы она занималась этим и дочь научила.

— Ты ей не веришь? — мрачно глянул на друга король Эатернис.

— Не то чтобы не верю… — задумчиво начал Малко. — Просто никогда не слышал, чтобы женщины брали на себя такую работу. По крайней мере, здесь, в королевствах.

— А где?

— Я таких мест не знаю. Но подозреваю, что мне далеко не все известно об этом мире.

— И совсем ничего — о других, — неожиданно заявил Ренмил.

— Ты о чем это? — покосился на него Тернис.

— Да так… мысли всякие.

— Так поделись мыслями, интересно же, — ухмыльнулся Малко.

— Ничего конкретного, но… Неужели не обращали внимания? Девушка умна, сообразительна, речь развита так, что сразу понимаешь, что перед тобой не деревенская простушка. Но некоторые ее вопросы вызвают недоумение — словно ей внове многое из того, что должно быть привычно каждому ребенку.

Король хотел было высказаться по поводу всяких параноиков, которые видят странное и подозрительное там, где его нет, но тут память услужливо подсунула почти забытое: '…просто в наших краях использовался немного другой календарь'. Ну и еще кое-что… по мелочи. Тревожное воспоминание сразу захотелось… запить, и Тернис схватился за стоящий рядом бокал, к которому прежде не притрагивался.

— Вспомнил что-то? — понимающе улыбнулся Ренмил.

— Кое-что, — признался Тернис, — сам не знаю, что и думать.

— А что тут думать? — неожиданно легкомысленно отозвался сайротонский принц. — Думать мы можем что угодно, все равно нам известно слишком мало, чтобы разгадать эту тайну.

— А знаешь, я и не собираюсь ее разгадывать, — заявил король, — захочет — сама все расскажет. Каждый из нас имеет право на собственные тайны. К тому же, она обещала мне, что когда-нибудь раскроет мне свои. А я ей верю.

Голос короля звучал твердо, и принцам как-то сразу стало ясно, что думать они действительно могут что угодно, а вот лезть не в свое дело не следует. Да они и не собирались.

Несколько дней возни в казначействе принесли свои плоды — картина финансового состояния королевства выглядела отнюдь не безнадежно. Конечно, работы там оставалось еще немало, но первые выводы уже можно было сделать.

И все эти дни Ренмил вел собеседования с аристократами, рекомендованными для членства в совете. Претенденты выходили из королевской приемной взмыленные, сжимающие кулаки от бессильной злобы. Впрочем, и сам принц после этих встреч пребывал не в лучшем состоянии, был мрачен и раздражителен. Все-таки до невозмутимости собственного родителя он пока не дорос.

— Не люблю я это дело, — признавался Ренмил друзьям, — понимаю, что нужно, но всякий раз ощущение, будто в грязи извалялся. Если поганый человек — мерзко, если хороший — стыдно.

Магистр Нолеро и мэтр Лагисар проверяли и восстанавливали магическую защиту дворца — постепенно, это дело тоже требовало не одного дня усилий. И на каждый рабочий сеанс маги в обязательном порядке брали одного-двух адептов.

На неосторожное замечание Грая, что время практики у второго курса уже вышло и они теперь свободные люди, Ренс ухмыльнулся:

— И много вы напрактиковали за это время? За какие заслуги я вам зачет ставить должен? Нет, голубчики, раз уж вы здесь все вместе торчите, то извольте и уроки получать.

Против уроков никто не возражал. Да и сам Грай спорил только для виду, на самом деле ему было интересно, равно как и новоиспеченному королю, который изучал защитные плетения собственного дворца с немалым энтузиазмом.

А еще они продолжали передвигаться по дворцу группами и сбрасывали комбинированные щиты, лишь оказавшись в полностью защищенном крыле, где расположились с первой ночи.

Как выяснилось, для полной безопасности этого было недостаточно. Спасло их другое — перстни, приобретенные еще на первом курсе.