— Ты уже один раз победил его в поединке… Но я надеюсь найти другой вариант…

— Победил? — усмехнулся Б’Райтон. — Я много раз говорил тебе, что сильно в этом сомневаюсь. Рон’Альд две тысячи лет ходит по мирам. Он владеет всеми видами оружия, а, столкнувшись с теми, чем не владеет, быстро освоится. Он оттачивал мастерство в разных мирах, среди разных рас. А когда-то тренировался с бессмертными, которые были непревзойденными мастерами в искусстве изящного ближнего боя. Вероятно, он просто играл со мной в поддавки, преследуя одному ему известные цели.

— Кстати, что это был за поединок? — задумчиво спросил Ар’Тур. — Ты никогда подробно не рассказывал. Почему?

— Потому что я сам плохо понимаю, что тогда произошло, — признался Б’Райтон. Ар’Туру показалось, что отец говорит с усилием, словно преодолевая невидимую преграду в сознании. — Что ж… Я сам предложил ему поединок. Другого выхода у меня не было. До этого он почти месяц провел на Коралии. Сначала сказал, что вернулся. А потом предложил вынести на голосование свою кандидатуру на должность нового председателя Совета. По его словам, это, по сути, означало должность Правителя Союза. И как старший сын Эл'Троуна он имеет на это большее право, раз уж теперь Союз управляется одним человеком.

— По сути, это так и есть, — заметил Ар’Тур.— Возможно, — согласился Б’Райтон. — Однако ты согласишься, что я никогда не был диктатором. И всегда оставлял последнее слово в важных вопросах за Советом.

— Да, это так. И что было дальше?

— Я знал, что стоит ему выйти и выступить перед Советом, как тот перейдет на его сторону. Так же, как это произошло семьсот пятьдесят лет назад, когда он предложил принять закон об уничтожении агрессивных планет. Если бы ему не удалось убедить словами — а это маловероятно — он просто мог их всех загипнотизировать. Поэтому я решил использовать свой единственный шанс. Понимаешь… у Рон'Альда есть одна особенность, которую я хорошо знаю. Он уважает традиции. Традиции разных планет, рас, государств. И особенно — традиции Древних. Когда нас было много, как еще могли решить серьезный спор двое Древних, если все возможные аргументы исчерпаны, а Правитель не считал нужным выступать судьей? Или если речь шла о личном неразрешимом конфликте? Для этого существовала традиция поединков. В одних случаях договаривались просто о состязании в мастерстве, в других — о сражении до смерти одного из противников. Понимая, что Древних и так слишком мало, наш отец запретил поединки во время Войны. Но традиция существовала, и я предложил Рон'Альду разрешить наш спор таким образом. Проигравшим договорились считать того, кто будет тяжело ранен, убит, либо уйдет в другой мир и не вернется на поле боя.

Б’Райтон задумчиво помолчал, потом продолжил:

— Ты знаешь, как сражались Древние: уходили в другие миры, выскакивали в неожиданных местах… Рон'Альд умеет это в совершенстве. Не говоря уж про владение мечом. Поэтому единственное на что я рассчитывал… Назовем это… высшей справедливостью, может быть. Вмешательством случая, который работает на высшую справедливость. Только на это я и рассчитывал. Можно сказать, на Божью волю. А в случае проигрыша я хотя бы знал, что сделал все возможное.

— Я понимаю, отец, — сказал Ар’Тур. Таким откровенным Б’Райтон бывал редко и его сын ценил момент.

— Сначала мне казалось, что он просто дразнит меня. Я многому научился за тысячу лет, но меня не оставляло ощущение, что он тянет время, развлекается… А потом мне неожиданно удалось перейти в атаку и потеснить его. Несколько раз он выскакивал в самых непредсказуемых местах. И вдруг оказался у меня прямо под мечом, еще мгновение и я поразил бы его... Но он вовремя исчез, поменяв мир. И больше не вернулся. Я только услышал телепатическую фразу: «Ты победил, брат». И все. Трактовать исход поединка можно как угодно. У Рон'Альда есть свои представления о… ну, скажем так, чести. Поэтому, не исключено, что он действительно признал поражение и дал мне это понять. Кроме того, изменить первоначальное намерение, в последний момент пойти другим путем — вполне в его духе. Либо он просто поддался с неизвестной мне целью.

— Да уж, неоднозначно, — согласился Ар’Тур. — Я склоняюсь к тому, что «проиграть» было частью его плана.

— Скорее всего, так, — согласился Б’Райтон. — Поэтому драка между Древними, поединок — не выход. А лично ты — надеюсь, это даже не приходило тебе в голову… хотя я уверен, что приходило… — лично ты продержался бы против него не дольше секунды, как самый обычный человек.

— Спасибо, отец! — рассмеялся Ар’Тур. — Ты высоко ценишь мои навыки и способности!

— Если без иронии, то я как раз высоко их ценю. Но и сравниваю тоже реалистично.

— Ну что ж… — сказал Ар’Тур, — тогда мы должны незаметно проникнуть на эту Таи-Ванно и выкрасть землян обратно. А уже потом «разбираться» с Рон'Альдом.

— Нет, Ар’Тур.

— Почему?

— Потому что именно этого он скорее всего и ждет. Что кто-нибудь из нас сунется на его планету. Один или несколько… неважно. А представь себе, какие условия он выдвинет, получив в заложники, например, тебя? — Б’Райтон снова усмехнулся.

— Древнего? Который в любой момент может уйти в другой мир? Это нереально, отец…

— Поверь мне, способ существует. И им я и собираюсь воспользоваться.

— Что ты предлагаешь? — спросил Ар’Тур. — У тебя ведь уже есть план, я знаю!

Б’Райтон улыбнулся и встал:

— Что ж, Ар’Тур... Мы попробуем переиграть его. Обещать успех я не могу. Но мы попробуем. И поймать Рон'Альда, и вернуть землян.

— Как? — улыбнулся Ар’Тур. Все-таки отец был невероятно умен, не зря он уже восемьсот лет руководил Союзом.

— Мы должны угрожать не ему лично. Он ценит свои «проекты», а значит, эта раса, деалори, ему нужна. Мы должны стать угрозой для его планеты. Ар’Тур, в ближайшие недели я должен полностью сконцентрироваться и найти дорогу по мирам к этой Таи-Ванно. И кроме того, найти кое-что в Замках Радуги…