Друзья вновь переглянулись.

— А кто был клиентом?

— Господа, — в голосе мадам послышались угрожающие нотки. — Я имен не называю!

— Мы это ценим, — кивнул Григорий, — Но дело исключительное.

— Вот как? — фыркнула мадам. — Вы еще скажите жизни и смерти!

— Александр Борисович жив, а вот девка ваша — нет. Прирезали ее.

— Что? — хозяйка борделя побледнела и закатила глаза. впрочем, сразу же взяла себя в руки.

Дрожащими пальцами дотянулась до небольшого пузырька, стоявшего на столе, с трудом открыла пробку и нюхнула, после чего вновь посмотрела на незваных гостей.

— Я могу знать подробности? — спокойно спросила она.

— Только в обмен на имя посетителя.

Амели усмехнулась.

— Я не знаю имени. Могу сказать лишь то, что прежде никогда не видела этого человека.

— Почему вы его пустили? — продолжил Белов. В дом к мадам Амели могли попасть лишь избранные.

— Он пришел в сопровождении офицеров Семеновского полка. Я сочла это хорошей рекомендацией.

— И что было потом? — спросил Белов.

— Почему я должна вам рассказывать? Какое отношение вы имеете к этому делу? — мадам потянулась к колокольчику, намереваясь вызвать слугу, но Григорий положил свою руку поверх ее, крепко сжал.

— Потому что, если я уйду ничего не узнав, к вам придет граф Шувалов. Думаете, он будет церемониться, отстегивать сабли, ждать за дверью? Нет, он потащит вас в крепость, на дыбу. Вы этого хотите? — преображенец взглядом буквально впился в лицо мадам Амели, та опустила глаза, признавая поражение. — Вот и славно. Поэтому, расскажите мне все, что происходило в тот вечер.

— Вам в ярчайших подробностях? — съязвила женщина, пытаясь скрыть свой страх.

Руки все еще подрагивали.

— Описание плотских утех можете опустить. А вот о чем говорили…

— Да ни о чем они не говорили, — мадам пожала полными плечами. — Он долго девку выбирал, потом в спальню ушел, вскоре к своим вернулся. А по лицу ничего не понять. И взгляд такой, холодный. Я потом выспрашивать начала, все ли клиенту понравилось, а девка мне в лоб и заявила, что уходит, лучше работу нашла. Я держать не стала.

— Она подавальщицей устроилась. В Красный кабачок, — верный своему слову Григорий не стал скрывать. — И дня не проработала, как убили ее.

— Это вы уже говорили, — нетерпеливо отмахнулась Амели. Жеманность как рукой сняло, взгляд стал цепким, а в голосе появились жесткие ноты. — Я хочу знать, как это дело затронет меня и мое заведение.

Григорий внимательно посмотрел на женщину и вдруг заметил, что ее пальцы подрагивают. Она боялась. Преображенец понял, что его смущало с тех самых пор, как он зашел в кабинет — запах страха.

Зверь внутри глухо рычал, нетерпеливо хлеща себя по бокам хвостом: страх означал добычу, и волк готов был кинуться вперед, сомкнуть челюсти на беззащитном горле, наполняя рот свежей кровью.

— Вам ничего не грозит, — Белов одернул зверя, тот обиженно заворчал, сетуя, что в очередной раз хозяин испортил охоту. — Если только визит графа Шувалова, который будет желать подтверждение моих слов.

— Ну Александра Ивановича я уж как-нибудь переживу! — усмехнулась мадам Амели. По ее виску скатилась капелька пота. Григорий чуял, что при упоминании Шувалова страх хозяйки борделя лишь усилился. — Если у вас ко мне все…

— А из семеновцев кто тогда был? — вдруг спросил Левшин.

Женщина едва заметно вздрогнула.

— Я уже и не вспомню, — чуть помедлив, ровно столько, сколько необходимо, чтобы заминку приняли за раздумья, сказала она. — Они большой компанией пришли, как обычно. Незнакомых, окромя этого штатского не было.

— Ясно. Саш, пойдем? — Григорий встал, вежливо поклонился и вышел из кабинета.

Левшин последовал примеру друга. Забрав сабли, оба офицера вышли на улицу, проигнорировав призывные взгляды работниц заведения. Григорий с наслаждением вдохнул свежий воздух. Пахло травами, росой и морем. Где-то неподалеку, в камышах квакали лягушки.

— Ты чего, Гриш? — испугался Левшин, заметив, что друг сделал несколько глубоких вздохов.

— Да вот, воздух свежий надышаться не могу! В борделе знаешь, как пахло!

— Так же, как и всегда, ты ж там бывал, — Левшин недоуменно нахмурился.

— Да? — гвардеец усмехнулся. — Показалось, значит. А может, старею…

Друг лишь пожал плечами и расправил перевязь.

— Как ты думаешь, она нам все сказала?

— Уверен, что не все, — Белов повел носом, усмехнулся и продолжил гораздо громче, — Но ты, Саш, погоди, вот Александр Иванович сейчас прятаться перестанет, вместе и обсудим.

Граф Шувалов действительно вышел из-за дерева и подошел к друзьям. Луна высветила его лицо, и Левшину показалось, что начальник тайной канцелярии слегка смутился.