— Прошу, — пригласил я остальных следовать за мной. Настоятель никак не прокомментировал мои действия, но смотрел отстраненно и брезгливо — ну да, монахи ведь отрицают магию, хоть и вовсю, как я успел заметить, ей пользуются. Такой вот парадокс.

Кладбище, как можно было ожидать, оказалось древним. Впрочем, самых старых могил в наступающей темноте было уже не разглядеть. Зато в глаза бросались популярные лет двести назад обширные склепы, в которых хоронили настоятелей и прочих обладающих властью лиц. Расположены те были в нескольких аллеях и резко выделялись те среди соседних простых до аскезы надгробий. Искать прячущегося человека в этом лабиринте было бы сущим мучением, если бы у меня не было магического следа от ключа. Торопливо — след мог развеяться в любой момент — я пробирался между могил, мои спутники пыхтели следом.

Магический след не останавлился рядом ни с одним из склепов, а вел все дальше и дальше — кладбище оказалось на диво обширным — пока не вывел за пределы погоста.

«Все-таки сбежал!» — с отвращением подумал я о том, что теперь придется плестись за беглецом через поле.

— Вы уверены? — высказал свое сомнение настоятель, впервые заговоривший со мной с тех пор, как мы вступили на территорию кладбища.

— Да, след от ключа ведет именно туда, — коротко ответил я, ступая в еще больше размокшую от дождя слякоть. Эх, ударил бы мороз хоть немного, и не пришлось бы месить грязь.

Настоятель последовать моему примеру не рискнул, зато за мной по грязи торопливо засеменила монашка. Ну, конечно! По-прежнему желает следить и контролировать ход расследования. Я усмехнулся и стал старательно выбирать дорогу погрязнее. Пусть сразу оценит все прелести полевого следствия! Вот только, отвлекшись на госпожу легата, я чуть было не пропустил разыскиваемого нами похитителя.

Заметив, что магический след исчез, я поначалу решил, что тот все-таки выдохся, но, в очередной раз обернувшись, снова увидел уже едва различимую нить, оканчивающуюся в паре шагов от меня.

«Неужели выбросил ключ!» — раздосадовано подумал я, шагнув вперед, чтобы тот подобрать, как едва не наступил тело. Человек в черной рясе лежал прямо в грязи, и по тому, под каким углом была вывернута его голова, было очевидно, что тот безнадежно мертв.

— Монсеньор, вам следует подойти сюда! — выкрикнул я в сторону оставшейся на погосте одинокой фигуры и сотворил небольшой светляк, чтобы рассмотреть убитого.

— Господин Винтерфилд…. Ой! — резвая монашка подоспела как раз вовремя. — Что…. Кто это?!

В обморок она не упала. А жаль. Что же, видимо, суровое им дают в Ордене воспитание.

— Полагаю, это и есть наш похититель, — ответил я. Действительно, кем еще мог быть в этом месте и в таком положении человек в монашеской рясе?

Я взглянул на приблизившихся жандармов.

— Эндрю! — выделил я самого смышленого. — Беги к Анцию, пусть вызывает труповозку и Варгиса, чтоб его, — припомнил я начальника, решившего, что может дистанцироваться от этого дела. — И найди носилки!

Тот кивнул и помчался в сторону оставленного нами кладбища, по пути едва не сбив пробирающегося к нам настоятеля.

— А где же похищенная маска? — пытливо вопросила госпожа легат, склонившись над погибшим. Понятно. Кто это и отчего умер, ее не интересовало.

— Я сам бы хотел это узнать, — проговорил я сквозь зубы. Уже очевидно было, что снова не получится выспаться, да и о госпоже Глихер можно было пока забыть. Остальные жандармы стояли истуканами, ожидая моих распоряжений, которые не замедлили последовать. Одарив каждого магическим светляком, я отправил тех осматривать поле — вдруг, найдут орудие убийства? Хотя сам я в этом сомневался.

— Драйзен, фиксируй! — обратился я к своему помощнику, который не только прилично стенографировал, но и неплохо рисовал. — Карилл, записывай! — бросил уже другому и, усилив светляк, принялся диктовать: — Мужчина среднего роста и телосложения, одет в одну монашескую рясу. Гмм…. А на дворе-то не лето. Ладно, идем дальше. Умер, очевидно, от удара в затылок тупым предметом, — я наклонился и присмотрелся к ране на голове погибшего. — Либо предмет был весьма тяжелым, либо убийца обладал недюжинной силой, скорее все-таки первое.

Теперь нужно было перевернуть тело лицом вверх, но мне совсем не хотелось опускать рану — ведь там могли найтись какие-нибудь улики — в грязь. Поэтому достал из кармана платок и прикрыл им затылок монаха, закрепив воздушным коконом, и только после этого перевернул и, достав еще один платок, стер грязь с лица убитого.

— Единый, помилуй! — раздалось рядом. Я поднял взгляд на настоятеля, на бледном в свете магического фонаря лице которого были написаны и удивление, и ужас, правую руку он прижимал к груди, а сам, казалось, шатался. Все-таки я ошибся насчет его военного прошлого. Однако еще один поверженный мне точно был не нужен. Монашка, конечно же, успела к нему первой.