Значит, осталась ещё какая-то связь с Васютиной родиной?

Рорик, проигнорировав меня, шагает за посохом, как слепой за поводырём. Теперь моя очередь бежать за ним. Посох же упорно подводит нас вплотную к широкому проспекту, отделяющему русический сектор от европейского. Шлейф из огоньков, вуаль, завеса — как эту призрачную стену не назови, но она плотно отсекает квартал от окружающего. Надолго ли? Помнится, Мага что-то говорил о цикличности, о том, что межмирные энергопотоки — как приливы и отливы, у них своё расписание. А это значит, что данный феномен, который мы сейчас наблюдаем, может свернуться через час-другой, а потом возникнуть снова. Если у него один и тот же час появления — перед рассветом, когда все ночные гуляки давно разбрелись, немудрено, что его пока никто не заметил. Впрочем, это всё мои догадки.

Светлячки скользят по поверхности завесы, стекают, оставляя призрачные подтёки, совсем как капли дождя на лобовом стекле автомобиля.

— Что же я раньше не догадался… — бормочет ведун. Он совсем потерян. — Ведь говорил мне дед — поглядывай за границами сектора, я Следа не нашёл — так может, тебе повезёт… Почему только сейчас? Почему раньше никто ничего не видел?

— Портал сработал, как катализатор, — ляпаю первое, что пришло в голову, и вдруг понимаю, что попала в яблочко. Обережник останавливается, я чуть не впечатываюсь ему в спину.

— Точно, — растерянно говорит. — Катализатор. Поток прямо к нему идёт, а вход-то запечатан! Вот он петляет — и по ближайшим выходам рассасывается. Стало быть…

— У них одна природа, — подхватываю. — Работал-то один и тот же. Только — смотри, этот, запечатанный, в кольцо сжат, а этот сам себя растянул. Слышишь? Ты как думаешь?

— Стало быть, и это — портал по сути своей? — Рорик толи спрашивает, толи сам с собой разговаривает. Поводит рукой, словно желая охватить раскинувшуюся в пространстве завесу. — Вся эта стена — переход? Так просто — пройди в любом месте и окажешься дома? И наши — вернутся?

Хватаю его за рукав.

— Подожди, не лезь, давай сперва приглядимся. Да стой, неслух! — даже прикрикиваю. — А ну, как размажет тебя по всей границе! Глянь, дурень, половину веток с дерева срезало!

Последний аргумент выдаётся экспромтом. И впрямь, половина — не половина, но несколько дубовых ветвей, на беду свою пересечённых безобидной с виду плёнкой, срезаны точно бритвой и сиротливо валяются на мостовой. Это зрелище заставляет Рорика крепко призадуматься.

— Точно. — Он потирает подбородок. — Конфликт материй. Это я помню, про это нам читали: энергетика уходит под каким-то иным углом, связи между мирами не даёт, и образуются какие-то побочные эффекты. Меньше надо было спать на лекциях… А если так?

Кидает в завесу ломтик сушёного яблока. Он просто исчезает, без вспышки, без грохота, без каких-либо спецэффектов. Та же участь выпадает на долю второго и третьего.

— Может, они уже там? На другой стороне? — с надеждой спрашиваю. Пожав плечами, обережник поднимает одну из срезанных дубовых ветвей и осторожно, с вытянутой руки пытается повторить эксперимент. При соприкосновении с плёнкой кусок дерева рассыпается в мельчайшую серебристую пыль. Подобное вещество я уже видела — когда Николас, дабы восполнить силы после перехода в мой мир, ухватился за медальон — и вычерпал из него энергетику досуха. Тогда-то мой любимый камушек рассыпался до атомов, до первоэлементов, в такую же пыль.

Кусочки сухофруктов были сами по себе небольшие, мы просто не увидели того, что от них осталось.

— Первовещество. — Рорик, повертев в руках вторую ветку, суёт туда же, куда и первую, словно в костёр подбрасывает. На этот раз отслеживает, в какую сторону пыль сносится ветром.

— Внутрь втягивается, понимаешь? Энергия закукливается. Нет выхода, нет связи с мирами. Куда же это всё девается?

Со стороны, должно быть, это выглядит нелепо: два человека посередине улицы тычут ветками в пустоту и что-то там разглядывают, обсуждают, то жестикулируя, то хватаясь за голову… Представляю, что может подумать о нас охрана. Впрочем, ежели там действительно профи, да ещё и сущности — те наверняка повидали на своём веку немало, и, может статься, магическое зрение у них развито почище нашего.

— Короче, это и есть След, — сообщает Рорик невесело. — Смотри.

Тычет под ноги. Мы совсем близко от завесы, в полуметре, руку протяни — и рассыплешься, только не дураки же мы — руки тянуть, куда не следует. А почти под ногами, там, где энергетический полог вливается в землю — такая же светящаяся полоса, что за нашими спинами обрамляет бывший портал Игрока.

— Остаточный След, — без необходимости повторяет обережник. — Разовый гигантский портал, только на один перенос. Видать, энергии много жрал на поддержку, вот и создали его только в одну сторону и на единожды. Потому и не слышно ничего про такие, что ёмкие они, тратиться на них дюже много приходится, хоть бы и Миру. Эх, что же делать, госпожа Ива? — В голосе его тоска. — Ведь вот он, поток, прямо перед нами, а утекает, и нет от него никакой пользы. Не знаю я, как его настроить, не обучен. Тут сам Симеон не справится, он проходы только внутри мира ставит, а наружу так и не пробился.

— А если Магу попросить? Он ведь тоже с порталами работает. — Рорик недоверчиво морщится. — А ты думаешь, как я сюда попала? Он меня через почти такой же проход и вытащил, тоже через След, получается. Может, вместе с Симеоном у них что-нибудь выйдет?

На чело обережника набегает тень.

— Времени мало. Видишь? — кивает на линию под ногами. — И туда посмотри, — показывает большим пальцем за спину. — Сравни. Игроковский становится всё уже, а к утру и вовсе пропадёт, и не будет у нас больше катализатора.