– Милые дамы! Сегодня вместо обычной нашей компании я взял с собой новосела, который представится вам сам.

Взгляды дам уже при входе были сосредоточены на новичке, а теперь к глазам присоединились уши, которые с изумлением услышали:

– Медам, я - шевалье Эмильен де Вержи, беглец из Франции, которого императрица Екатерина соизволила отправить за дуэль в солдаты, а князь Потемкин призвал сюда ради некой безделицы.

– Etes-vous francais? L,emigrant? D,ou? (Вы француз? Эмигрант? Откуда?) - раздался вдруг взволнованный грассирующий женский голос.

Миша пригляделся к дамам и встретил горящий взгляд, принадлежащий миниатюрной брюнетке лет двадцати пяти с характерным носиком с горбинкой, черными глазами и вычурными губами.

– Je viens de Bourgogne, - ответил Миша, побаиваясь, что вдруг она тоже из тех краев.

– Et je suis sous le Aix-en-Provence! (А я из-под Экс-ан-Прованса!), - радостно ответила француженка.
– Mon Dieu, ca nous a amenes! (Бог мой, вот занесло-то нас!).

– Вы тоже бежали от революции?
– перешел на русский Миша.

– Нет, - вяловато ответила брюнетка.
– Меня приглашать петь в Россия князь Потемкин. Через порученец.

– На гонорар наша Аннет польстилась, - вмешалась с насмешливой интонацией другая брюнетка (явная грузинка, между двадцатью и тридцатью годами, точнее у грузинок не скажешь), значительно более представительная, прямо-таки царица. И голос у нее был под стать царице: грудной, богатый, завораживающий ("как у Тамары Гвердцители" - восхитился Ботан).

– Только гонорар оказался жидковат и от случая к случаю, - продолжила Царица Тамара.
– Даже на переезд обратно во Францию его не хватает. Так, Анюта?

– Так, - обреченно кивнула девушка из Прованса, но вдруг упрямо вскинула голову: - Но я облигатуар (обязательно) бежать отсюда!

– Два года уж бежишь, - едко поддела ее грузинка.
– Нет, милая, сама ты на это не способна. Так что ищи попутчика-мужчину. Да не какого-нибудь фокусника али солдата, а самостоятельного, с деньгами. Купчину румынского, например.

– Ты опять меня этот подлый Мунтян сватать?
– вскипела Аннет.
– Он меня желать деньги купить, как девка, а теперь к алтарь звать? Фига ему!

– А я бы пошла, - нарочито ленивым, тягучим голосом молвила кареглазая стройная блондинка лет двадцати, с подвижной грудью, глядя томно на француза.
– А потом прибрала бы его к рукам и стала жить в свое удовольствие....

– Не сочиняй, Жужу, - еще более насмешливо осадила подругу Царица Тамара.
– Ты ведь и запаха валашского не переносишь!

– Запах у них, признаться, ужасен, - сморщилась мадмуазель Жужу.
– Может быть, это от кукурузного масла, которым они привыкли волосы смазывать? Но от этой привычки мужа можно отучить....

– Запах русских мужчин тоже ядреный, особенно к концу дня, - вступила в разговор четвертая женщина, шатенка, лет уже за тридцать.
– Но мне он почему-то не противен.

– Чем же, интересно, пахнут французы?
– вдруг произнесла Царица Тамара, глядя в упор на Ботана. Миша тотчас смутился, ощущая сильную тягу к этой вальяжной женщине.

– Не надоело вам еще языки по нашему поводу чесать?
– спросил напористо Дементий.
– Или вы на игру сегодня не настроены?

– Сыграем, конечно, Демушка, не переживай, - засмеялась Тамара.
– Перед основным действием всегда должна быть разминка. Мы, певицы, про это хорошо знаем.

После этой разминки все расселись вокруг стола, но Тамара вдруг спохватилась:

– В "мушку" ведь более чем всемером нельзя играть. Значит, одного сделаем судьей - чтобы фокусники эти поопасались свою ловкость показывать. Но кого?

– Я посижу в качестве ученика, - проворно сказал Ботан.
– А когда ухвачу суть игры, то могу кого-то подменить.

– Этранже (Странно), - заметила Аннет.
– Я думала, в Франция везде мушка играть.

Ботан хохотнул и виновато развел руки. Дамы тоже засмеялись, после чего взялись за мелки и стали вырисовывать на зеленом сукне секторы для взяток и ремизов, а Тамара достала свою колоду в 52 листа и стала тасовать карты.

Первые полчаса Ботан внимательно вникал в суть игры и, наконец, ее понял: заказ очков, обычные взятки по масти или козырем, "мушка" (пиковый туз) бьет всех, главный нюанс - не перебрать заказ, иначе приходится лезть в гору с нуля. После этого он следил за игрой уже вполглаза, стал посматривать на дам и приметил, что его тоже рассматривают: то Аннет, то Жужу, то сама Царица. Посматривала и зрелая дама по имени Апраксия, но лишь снисходительно, по-матерински. Прочие же дамы его изучали, а ощутив на себе ответное внимание, чуток краснели или бледнели - в зависимости от физиологии и темперамента. Прошел круг, и раздосадованная Аннет, заплатив проигрыш, бросила карты со словами: