* * *

— Горр как в воду канул, — вздохнула Ррухи, склонившись над столом. Ее взгляд был опущен в тонкую тетрадку, где она исхитрилась исписать уже больше половины листов. С противоположной стороны сидела одна из сестер-близняшек и чиркала в такой же тетрадке свою часть отчета. Хадиса же разместилась у себя на кровати, положив на колени демонический атлас. Книга очень удачно заменила ей столешницу, позволив писать полулёжа.

— Чего это ты вдруг забеспокоилась о нем? — удивилась одна из фей и пытливо взглянула на Ррухи. Сейчас ее крылышки были почти невидимыми в свете ламп. — Еще утром ведь нос воротила…

— Просто неспокойно, — вздохнула волчица, ковыряя пальцем слегка изменившую цвет татуировку. — Слишком уж он ответственным был днем. Пахал как вол…

— И ты вальяжно распахнула перед трудягой сердце? — фыркнула вторая сестра. — Забыв о всех несчастьях, связанных с ним?

— Не поверю.

— Ерунда все это… — синхронно выдали близняшки и заулыбались. Их унисонный ответ впервые разнился.

— Давай так: закончим с писаниной, я отнесу отчет старосте, а потом отправимся к медицинскому, поинтересуемся? — предложила Хадиса. — Может, ты просто зря волнуешься?

Волчица покосилась на Кирин и неуверенно поджала губы.

— Мы поможем. — Обе феи успокаивающе коснулись плеч волчицы. — Не переживай.

Ррухи ничего не осталось, кроме как кивнуть. Спустя час Хадиса Кирин застыла у двери старосты в нерешительности. Было уже около десяти вечера, и ей как послушнице факультета хранителей семейного очага надлежало быть в своей комнате и готовиться ко сну. Не сказать, что это было слишком уж строгое правило, скорее, рекомендация. Однако время было не для посещения мужских комнат. Но отчет был готов, а держать его в комнате до понедельника девушка не хотела, тем более что она пообещала Ррухи прогуляться до медицинского. А значит, комната будет пустовать. Мало ли, вдруг адепты нагрянут?

Неожиданно чья-то ладонь опустилась на плечо. Вздрогнув, Кирин резко обернулась и едва не уткнулась носом в грудь старосте. Надо сказать, одет тот был как-то совсем не в соответствии с формой, с почти что расстегнутой рубашкой. Сердце начало бешено колотиться, и Хадиса буквально усилием заставила себя подумать о чем-то другом, нежели о полоске кожи, виднеющейся из-под распахнутой сорочки. Собственные реакции на противоположный пол начинали откровенно бесить своей абсолютной неразбочивостью.

— Отчет… — все же выдавила она из себя, помахав тетрадками, которые держала в руках. Подняв на него глаза, удивленно сглотнула, чувствуя уровень выросшей перед ней проблемы.

За эту неделю она начала безошибочно распознавать вожделение. Так вот, ничем другим от старосты не веяло. И он явно понял то, о чем она подумала, ибо стоило ей попятиться, как парень самодовольно улыбнулся и резко подхватил ее под локоть одной рукой. Второй четко, даже не глядя в сторону замочной скважины, вставил в нее ключ. Словно в насмешку, в голове демоницы звякнул вопрос: «Какого уровня должна быть координация и мускульная память для такого с виду не хитрого действия?»

А дверь тем временем медленно отворилась. Комната, представшая ее взору, была по-мужски уютной: с диваном, шкафом и парой кресел возле стола. На столе валялся блокнот с карандашом, напоминая, что владелец комнаты держит обет молчания. Сквозь приоткрытую дверь справа виднелась кровать, там же была еще одна дверь, закрытая наглухо, — ванная. Единственное окно было полуприкрыто серой льняной шторой.

Плотно закрыв входную дверь и отобрав у замершей каменным изваянием девушки тетрадки, парень упал в одно из кресел и быстро их пролистал, а после перевел взгляд на окно, словно мысленно сверяясь с написанным.

«Ты все правильно посчитала?» — наскреб он в блокноте карандашом.

— Двадцать девять, — охрипшим голосом ответила Хадиса и, невольно скользнув взглядом по стройным бедрам парня, поджала губы. Надо все же признать, у нее фетиш, и с этим ничего нельзя поделать. Хорошо хоть староста не демонстрирует свои филейные места неуместными позами. Как назло вспомнился Самсон с его пятой точкой. Хадиса шумно выдохнула и пожалела, что не взяла с собой девчонок за компанию. Они хорошо отвлекали от ненужных мыслей.

Староста недовольно вздохнул, хотя прекрасно понимал, что Кирин не ошиблась.

— Они ведь вернутся в нормальное состояние, разве нет? — Хадиса нерешительно подошла к окну и сама вперилась взглядом в раскинувшийся под ним "скверик".

«Плохо то, что остальные сбежали, — вернувшись к столу, написал староста. — Наш поток может уменьшиться на треть».

— Но ведь до экзаменов еще целый семестр… — пораженно выдохнула она и, оторвав взгляд от записи, с ужасом осознала, что староста снимает рубашку. Крайне медленно снимает, надо сказать. Глаза его при этом лихорадочно блестели, а на лице блуждала предвкушающая улыбка. Наконец отбросив рубашку в сторону, парень подхватил со стола карандаш и снова склонился над блокнотом: «Смотри п. 15, ст. 213 Кодекса. И помедитируй с феями наконец.»