— Ненавижу, — прошептала Фрида, не понимая, к кому обращается. К себе или к Марку.

Это же надо было так запасть на мужика!

Подобное «умопомрачение» случалось с Фридой в третий раз. Первый был ещё в Академии, когда она безответно страдала по красавчику Кириллу Аверину. Второй раз с Адрианом. Отношения из оперы «люблю, жить не могу, всё на свете стерплю и прощу». Но чувства вмиг улетучились, стоило застать его с любовницей. Что же сейчас творится? Она же знает, что Марк проводит дни и ночи с Арникой. Почему же ее не отпускает? Почему не получается смотреть в сторону других мужчин? Из-за лучшего в жизни секса? Но ведь ей не этого хочется. В смысле, не только этого. Стоит закрыть глаза, как представляются прогулки по зимнему городу, вечерние просмотры кино в обмнимку на диване, утренние пробуждения и совместные завтраки.

— Кощеева, ты сошла с ума, да?

А как еще объяснить одержимость мужиком, которого она недавно звала «костюмчиком»?

Фрида мысленно пожелала Марку с Арникой отравиться в пражском ресторане и собралась, было, вернуть в теплый дом подруги, как вдруг…

— Когда же ты отправишься на тот свет, перворожденная ведьма? — зашипели в ухо, и рука в белой перчатке зажала Фриде рот.

Фрида могла справиться. Наверняка. Но помешал чертов хмель. Перворожденная ведьма древнего клана промедлила пару секунд, но противнику, кем бы он или она ни был, хватило их сполна. Вот только что Фрида видела улицу, стены домов, искрящийся на солнце снег, сквер метрах в трехстах. И вдруг осталось только небо. Бесконечное сине-фиолетовое небо, с которого сыпались белые хлопья. Фрида лежала под ним не в силах пошевелиться, а снежинки падали на лицо. Сначала они таяли на щеках и стекали водой. Но прошла минута, другая, третья и кожа начала терять живое тепло. Снежинки ложились на нее нетронутыми, липли друг к другу, создавая корочку льда.

Фрида попыталась закричать, позвать на помощь. Но ничего не вышло. Губы даже не шевельнулись. Впрочем, удайся попытка, вряд ли б кто-то услышал. Что-то случилось с миром. Фрида еще видела уносящиеся вверх дома, но они расплывались, а звуки зимней улицы звучали глухо, будто из-за стекла. Или нечто приключилось не с миром, а с ней самой? Она будто оказалась в другом измерении. Оно сопрекасалось с реальным миром, но не принадлежало ему. Как и сама Фрида.

«Замерзну ведь насмерть», — пронеслось в голове. — «До чего обидный конец».

Страх сковал каждую клеточку. Мысль о смерти почти остановила сердце. Но только на несколько мгновений. Следом пришла злость. Такая, что впору крушить всё вокруг. При условии, что тело тебе подчиняется, конечно.

Впрочем, голова уже включилась, и перворожденная ведьма осознала, что не собирается сдаваться. Она сильна, черт возьми! Сильнее других ведьм и кодунов.

Надо просто сосредоточиться. И решение найдется.

Да, пальцами не щелкнуть. Но есть разные способы применения магии.

Например, старик Герберт, научивший Фриду приему, который она использовала со стаей «Озарения», поделился и другими магическими примудростями. Не теми, что изучают контрольники. Но крайне редкими и полезными при определенных обстоятельствах. Один из секретных древних приемов Фрида решила использовать сейчас. Главное, вспомнить заклятье на мертвом языке и произнести его мысленно. И максимально сосредоточиться, чтобы «покинуть» тело.

Спасибо, что у нее всегда была отличная память. Нужная последовательность слов легко воспроизвелась в мозгу, а концентрация не проблема, когда отчаянно хочется жить.

«Лола…»

Признаться, Фрида не понимала, почему кошь на этот раз не пришла на выручку. Не ощутила опасности? Не успела? Безумие. Оберегу полагается спасать хозяина. Всегда. Даже ленивому оберегу.

Увы, отсутствие Лолы объяснилось быстро.

Разум отделился от тела и, будто невидимая птица, полетел в дом, где на первом этаже располагался ресторан, а весь второй занимала Анжела. Фрида легко достигла гостевой спальни, где ее поселили, прошла скозь закрытую дверь и… зависла в воздухе. Она бы закричала, если б бестелесные сущности были на это способны.

Кошка лежала на полу белой тряпочкой. Дышала. Но неестественная поза свидетельствовала, что Лола не спала. Кто бы ни напал на Фриду, сначала он вырубил ее оберег, чтобы Лола не спасла, как от молота.

«Идиотка!» — обругала Фрида себя мысленно, ибо вспомнив предпоследнее покушение, мгновенно потеряла столь необходимую концентрацию.

И вот она уже… не в спальне в доме Анжелы, а в особняке Кощеевых. Перенеслась так быстро, что сориентироваться не успела. И теперь вместо поверженной Лолы глазам предстали ссорящиеся тётки. Джильда стояла, уперев кулаки в бока, Клара сложила руки на груди, а глаза метали молнии.

— Как ты могла ее отпустить?! И даже не спросить, куда направляется?!

— Она не хотела здесь оставаться. И я ее понимаю. Вероника считает, что это ты пыталась убить Фриду. Ну, или я.

— О! То есть Романа она в расчет не берет?

— Не особо. Сказала, что не хочет больше жить в одном доме с убийцей. Мол, ее оберег без конца талдычит о грозящей здесь опасности. Роман с Виталиной, как ты понимаешь, отбыли. Значит, в подозреваемых только мы.

Джильда зарычала.

— С убийцей?! А никому не приходило в голову, что Фрида сама устроила тот цирк?! Она же не пострадала. Только внимание к себе привлекла и заставила меня распечатать дом. Может, она не хочет, чтоб мы поговорили с матушкой? Вдруг той есть, что поведать об этой никчемной стерве?!