Данте хотел что-то сказать, но Эдвард его опередил и дал не менее яростную тираду в ответ:

— Ты смеешь оскорблять меня в моём же доме, червь! Я, рождён править! Это моё предназначение, я знаю как лучше для всех, и мои союзники это понимают, я не какой-то там «глупый предлог». Ты спас мне жизнь — сделал работу врача. Так получай плату и проваливай! — Эдвард схватил нож со стола и срезал кошель с пояса Данте, тот немного вздрогнул, но ничего не сказал. Пухлый мешочек упал к ногам поэта, позвякивая содержимым.

— Я подачек не беру — Илиас плюнул на деньги в прямом смысле, несколько капель попало на Блюмберга. Тот стал в истерике звать слуг, чтобы те принесли ему бархатный платок — прощай Эдвард Фон Грейс, надеюсь, твою революцию придушат на месте. С таким королём, этой земле ещё долго страдать.

Илиас покинул тёплую залу, хлопнув дверью, и один двинулся сквозь дождь и грозу в сторону города, ему не было холодно — гнев греет лучше любой одежды. Теперь в доме остались только члены Нового Рассвета, большинство тактично не стало комментировать уход поэта и накинулось на еду, только Данте присел рядом с Эдвардом для того, чтобы завязать беседу.

— Поэты, что с них взять. — Кардинал пожал плечами в знак понимания — У них всегда никто не прав, никто не виноват. — Данте широко улыбнулся, и чем-то стал напоминать удава. — Кстати, а где чародей? Я думал, он здесь?

— Нет, он ушёл… У него появились срочные дела. — Барон внешне воспарял духом, маска гнева спала.

— Это очень печально, маг бы нам не помешал. Однако не опасайтесь, ваше величество, и без чародея управимся. Я тоже, знаете ли, способен на пару фокусов. — Данте подмигнул барону, глаз изменил цвет и загадочно сверкнул. Небесно-голубой.

— Я не сомневаюсь, я вам верю, милорд Данте. Можете рассчитывать на самый высокий пост. Чародей поможет нам, просто немного позже.

— Я не сомневаюсь в вашей щедрости, господин. Клянусь своей ничтожной жизнью — более меня нет патриота. — Данте вытер рот кружевным платком, поднялся из-за стола и несколько раз хлопнул в ладоши. — По коням, господа. Без нас войскам Тассор не взять!

***

С громкими криками и улюлюканьем неслась революционная волна по грязным ночным дорогам, только гром иногда пересиливал ор ватаги. Эдвард ехал во главе, представляя золотой венец на царском челе. Барон искренне верил в судьбу и предназначение, и если он является претендентом на престол, то какие ещё могут быть варианты в жизни? Карты Таро не врут! Цыганка ошибиться не могла! До чего же умные люди иногда суеверны…

Собственно говоря, плевать, что барон Фон Грейс был претендентом номер шестьсот восемьдесят три…

Пропитанные историей камни. Неприступные крепостные стены. Витражные окна церквей и резные иконы. Университет, чьи башни созданы лучшими архитекторами, когда-либо ступавшими по земле. Дома из алого стекла. Студенты, измождённые учёбой, толпой льющиеся после окончания последней лекции. Одинокие скрипачи и пианисты — дети сгоревших театров. Во всём этом и жил он — дух Тассора, возвысившийся над низменными порывами инстинктов. Дух, который хотел лететь выше! Стать чем-то большим, лучшим.

Мы помнили больше воли… Не ходили патрули в чёрных мантиях по улицам! В подворотне нельзя было наткнуться на сгоревшее до костей тело. Не всё ещё было продано, или куплено. Но это уже не так. А кого винить? Только себя. Глупо кого-то ещё. Десять лет назад мы открыли ворота сами. Мы боялись, что Они разобьют прекрасные стеклянные дома, сожгут крыши… И что? Дома стоят, только блеска былого уже нет. Тусклые, полумёртвые, как и все в полуживом городе…

***

Аристократы жадны до власти. Почему? Они от неё зависят. С самого раннего детства этот дурман им вводиться внутривенно: слуги, костюмы, особенное обращение. Они растут в атмосфере господства над простыми людьми, а когда вырастают — не могут остановиться.

Служители Индерварда не посмели лишить аристократов богатства, но отобрали прямую власть. Данте Мортимер прекрасно понимал, что каждый дворянин в Тассоре жаждет вернуть былой лоск и статус. Деньги не главное. В чём прелесть покупать привилегии? Нет… Аха! Конечно нет! Узколобый, зажиревший, мандражный «свет общества» жаждал былого преклонения! Подчинения и благоговения! И кардинал Данте Мортимер предложил им возродить былое величие — свет общества не раздумавши согласился.

Бытует поверье, что успешные люди повсеместно умные. Пусть бытует, когда-нибудь все прозреют. Чего торопить события?

***

Взрыв ознаменовал начало штурма! Холодная ночная тишина разбилась вдребезги об оглушительный грохот взрывов. Запрятанные ранее, коварно подготовленные бочки с взрывной смесью леди Корин ждали своего часа, и он настал — Час волка, час смерти и смятения, час охотника и жертвы!

Огненные вихри, подобны были бутонам роз, медленно распускающимся и блистающим во тьме. И всё вокруг них делалось прекраснее, ибо огонь завораживает и поглощает. Приземлённые и обычные в ту ночь видели только боль, крики и разрушение, но мудрецы знали, что ничто не вечно. Они не держались за глупую жизнь и способны были увидеть необычайную красоту смертельного огня.