Леон удивился, давно его не удивляли. Разумеется, он всё ещё хотел уличить барона в преступлении, но и поговорить с образованным человеком хотелось, а то можно вконец отупеть.

— А вы я смотрю действительно хорошо образованы, Эдвард Фон Грейс, если не секрет, то откуда столько информации о структуре нашей организации и правилах приёма? — Недовольство на лице священника сменилось ребячьим любопытством.

Барон не ответил, а только указал на ещё одну книгу на столе — «Как бог велел чины в своём храме давать или организация и церковная иерархия»- Аноним.

— Эта книга доступна каждому в абсолютно любой библиотеке, наряду с другой богословной литературой. Не понимаю, почему люди упускают столь важные строки — полезная информация. — Пренебрежительно ответил он.

— Потому-что многим сейчас не до книг, на востоке королевства чума, наёмничья армия маркграфа Лютера до сих пор не наказана, многие сёла лежат в руинах. Всем сейчас не до чтения… за редким исключением. Позвольте, я проверю несколько томов, чтобы удостовериться в вашей честности и праведности?

— А разве у меня есть выбор? — Эдвард стал говорить подобно пьяному философу — многозначительно, медленно, иронично.

— Выбор есть всегда. Жить или не жить. Сказать по чести, вы мне сначала не понравились, да и сейчас я о вас не лучшего мнения, но у вас хоть голова на плечах есть, редкое явление в наши то дни.

Леон демонстративно поднял опустевшую фарфоровую чашку.

— Вы мне тоже нравитесь, отец Леон, насколько конечно может нравиться инспектор, я предоставлю вам книги для проверки — честному человеку нечего скрывать. Только один вопрос — кто посоветовал вам сюда приехать? Я живу довольно далеко от города, никогда подозрений не вызывал.

— Будь обстоятельства моего визита секретны, я бы не ответил, но я тоже честный человек и скрывать мне нечего. Два дня назад напали на теологический институт. Тогда проводилась лекция самим Отцом Настоятелем.

— Произошло покушение?

— Нет, до этого было далеко. Нападавшие не были профессионалами — бывшие студенты из института Неба и Земли, видимо расстроились, что его закрыли. Они смогли убить двоих стражей при входе и несколько учеников в зале, но потом наши Одарённые опомнились и от лиходеев остались только головешки.

— Сожалею о смерти ваших братьев, но при чём тут я?

— У нас есть повод проверить всех дворян. Те, кто живёт в столице пройдут очень тщательную экспертизу, вы же отшельник и политикой не интересуетесь, с вас и меня хватит. Студентов кто-то поддерживал. Мы должны выявить ересь.

— Ваш ответ меня вполне устроил отец Леон. Не хотите ли взглянуть на книги?

Священник ничего не ответил и начал выполнять работу. Он лично выбирал тома для проверки, его теперь холодный и бесчувственный взгляд полностью сосредоточился на изучении чернильных символов, именуемых буквами. В памяти номера страниц, на которых дураки записали свои надгробные речи, перед глазами образы слов. Разворот за разворотом он проверял книги.

«Ничего. Ни одного нарушения. Это невозможно! Тут всё слишком подозрительно, дом нужно перевернуть к чертям, тут наверняка сотни шкафов и столько же скелетов. Почему мне не дали чёртовой бумаги, ко второй проверке он будет готов, да и к этой, кажется, тоже подготовился. Кто же слил информацию?..» — Подумал Леон, завершив проверку.

— Я считаю, что вы посмотрели достаточно, погода улучшилась, и вы могли бы отправиться в путь, вам же хочется вернуться в город?

С трудом удерживая гнев внутри, Леон проскрипел сквозь зубы: — Да. Я правда хочу в город. Но где мне найти экипаж?

Сохранять былую приветливость и вежливость было очень сложно, ведь по лицу Эдварда становилось понятно, что запрещённые тексты в особняке присутствуют, только вот найти их пока никому не удалось. Ликующая дерзость, вот как назвал бы отец Лион выражение лица барона. Наглая, ликующая дерзость, как у своровавшего рыбу кота, что сидит на заборе и его не достать.

— Я предоставлю вам экипаж, и кучера, и лошадь. Даже помашу на прощание. — Эдвард нахально улыбался.

— Благодарю милорд, надеюсь, завтра вы почтите Тассор визитом?

— Нет, а какой повод? Праздник? Казнь? Оргия? — Последнее слово барон сказал с истинной надеждой в голосе, последний бордель закрыли семь месяцев назад, а добровольно даже сумасшедшая слепая не согласится его ублажить. Официальные Дома церкви он себе позволить не мог — дороговато, да и шпионят там за посетителями. Секс того не стоит.

— Нечто вроде этого, я бы сказал просто небольшое собрание в честь знаменательного события в истории нашей страны. Советую вам приехать, это будет полезно для вашего острого разума не меньше, чем книги. Состоится казнь настоящего чародея! Всего доброго, я обожду на улице. И будете пожалуйста осторожны господин Эдвард, ваш отец хорошо послужил стране, но в следующий раз я могу привести сюда ещё несколько высоких лбов и боюсь хоть кто ни будь, краем глаза да заметит нечто…. Не совсем разрешённое… Сидите тихо, Эдвард. Читайте, живите, но один. А если что, то повод вас наказать мы найдём, уж будьте уверены.