Нужен свет, чёрт побери! Свет — основа основ, без него я так и буду лежать в деревянном ящике не зная кто я, где я и что со мной произошло, задыхаться от собственных предположений, путаться в них и из-за этого злиться. Я залез рукой в правый карман куртки, нащупал зажигалку. Спасибо китайским товарищам за яркий свет встроенного в зажигалку фонарика. Луч света в тёмном царстве утешения не принёс, наоборот, только расстроил: я лежу в деревянном фанерном ящике, верхняя крышка которого прогнулась «пузом». Я прикоснулся к крышке рукой и сразу же увидел, как внутрь ящика потекли тонкие струйки земли, песка. Вот чёрт! Меня похоронили заживо! Червячки воспоминаний, вцепившись в задницу впереди ползущих собратьев, наконец-то соединились во что-то определённое, в тонкую, с узелками, верёвочку. Дыра в мозгу начала зарастать, воспоминания вернулись. Но лучше бы они исчезли навсегда!

Метрополитен — мальчишка с резиновыми пальцами — городской парк — метаморф — железнодорожная станция — Призрачный экспресс — Магда Блэндиш и сероликие, безглазые охранники — сексуальные проводницы — багажное отделение вокзала с рядами выпотрошенных фанерных ящиков.

«Выбирай гроб, Олег»

Что за шуршание? Мыши спешат на помощь? Нет, это только в мультфильмах они помогают тем, кто попал в беду. Скорее всего, ко мне, изгибая свои полупрозрачные студенистые тельца, пробираются червячки. Они как мотыльки, летящие на яркий свет, спешат на тепло моего тела. Кстати, моя одежда мокрая от пота. Жарко, очень жарко! Нужно шевелить булками, пока не начал задыхаться от нехватки кислорода. А шуршание всё ближе и ближе. Меня охватила паника. Или это приступ клаустрофобии? Визг, даже нет так. Кто-то там, на воле, завывает. Одичавшие собаки решили раскопать могилу невинно убиенного и полакомиться мною, любимым? Я костлявый и невкусный, милые собачки. А фанерная крышка трещит, зараза. Вот-вот «брюхо» лопнет и я позавтракаю сырой землёй, набью ею живот.

Что у меня ещё есть в карманах? Ключи, деньги, в кармане джинс — полиэтиленовый пакет. Это уже что-то: его можно натянуть на голову, чтобы… Крышка «гроба» треснула, вдоль неё появилась тонкая, пока тонкая, чёрная линия. Шуршание прекратилось, да и быть его не могло: это всё проделки мозга, слишком перевозбуждённого, страдающего от нехватки кислорода. Я слегка ударил по фанерной крышке, она прогнулась ещё сильнее. Пора! Соорудив из пакета что-то наподобие воздушного колокола, я зарычал и что есть мочи ударил по крышке. Ещё раз, ещё. Левая от меня половина крышки с оглушающим треском «просела», в «гроб» «хлынула» рыхлая земля, сдобренная песком, травой. Я, как гигантский крот, разбрасывая землю в сторону, отбрасывая её как можно дальше от себя, полез наверх. На полпути закончился воздух, я стал задыхаться. Но одно лишь воспоминание о Магде гнало меня и гнало наверх. Туда, где много свежего воздуха и над головой яркие звёзды.

Я сорвал с головы пакет, в лёгкие ворвался холодный, обжигающий, кристально-чистый воздух. Глаза припорошены землёй, но это ерунда, всё могло закончиться гораздо, гораздо хуже. Что-то шершавое и горячее прошлось по моей щеке, по лбу. Собака, огромная овчарка. Откуда она здесь? Неважно. Важно то, что она мне помогла выбраться наружу. Слёзы, сами собой, покатились по щекам, я смотрел на водонапорную башню, на багажное отделение, на погружённое в темноту здание вокзала и гладил собаку. Когда адреналина, бушующего в крови, стало меньше, я попробовал подняться на ноги. Они дрожат, но вес моего тела держат. Хоть и подгибаются, но служат хозяину исправно. Чего не могу сказать о своей голове-головушке. В ней пусто. Как на чердаке заброшенного дома. Пыльно, много ненужных вещей, которыми давно никто не пользуется.

По привычке, чтобы подпитать энергией организм, я попытался нащупать кулон с чёрным камнем. Кулона на шее не оказалось. Ещё один штрих к неоконченному портрету Магды Блэндиш. Страшно представить, как она будет использовать этот магический кристалл. Ей мало власти и она захотела подчинить себе мир Тень, весь и без остатка? Ну-ну! Она ещё пожалеет, что не убила меня, очень пожалеет. Я скрипнул зубами и сплюнул кровавое крошево зубов, землю и песок. Овчарка ткнулась носом в ногу, посмотрела на меня снизу вверх. Умная собачка, хорошая собачка. Она права: нужно из запретной зоны убираться.

Не дай Бог нарвусь на патруль, потом доказывай, что ты не верблюд и ври, что не знаешь, как оказался на железнодорожном вокзале. Нацепят на руки блестящие браслеты с надёжным замком, отправят в обезьянник до выяснения обстоятельств проникновения на охраняемую зону и уточнения моей грязной, полуземляной личности. Я прислушался к своим ощущениям: стихиальный сосуд потихоньку наполнялся энергией, сердце работало в усиленном режиме, в голове постепенно становилось тихо и уютно. Вытряхнув из волос, из карманов куртки, джинсов, из ботинок землю, я обошёл водонапорную башню. По перрону шли три человека с автоматами наперевес. Вспомни чёрта, он и появится. Я шагнул в тень, но она, стерва такая, зашипела, оттолкнула меня, ощерилась в гримасе отвращения. А вот это плохая новость! Похоже, что с тенями без камня чёрного цвета мне зажигательный танец карамболь больше не станцевать.

Два шага назад, потом ещё два шага. Дверь, стальная дверь. Она, жалобно скрипнув, приоткрылась, я попал внутрь водонапорной башни. Нет, не я, а мы. Собака зарычала, шерсть на загривке стала дыбом. Я присел на корточки, приобнял овчарку, погладил по спине, потрепал по загривку. Всё хорошо, моя дорогая, успокойся. Скелет. Он, никого не трогая и не разговаривая, лежит себе тихо-мирно возле стены башни, укрытый клетчатым пледом непонятно какого цвета. Под головой у набора костей — вещмешок. Тусклый свет уличного фонаря, проникающий через окно, крест на крест заколоченное досками, бетонный захламленный пол со следами крысиного помёта, скелет, собака и я. Не самая плохая компания, должен отметить. Посмотрев по сторонам, увидел кусок дюймовой трубы, вставил её в полусгнившие петли внутреннего замка.

Я не побрезговал подойти к скелету и взяться рукой за лямки вещмешка. Пить хотелось так сильно, что я не удержался, распустил завязки горловины мешка, достал из него полуторалитровую пластиковую бутылку, на дне которой плескалась несусветная муть. Я понюхал жидкость. Самогон. Как же я давно его не пил! Баловались им в армии, но прошло десять лет и пора обновить забытые ощущения и вкус. Огненная лава устремилась вниз по пищеводу, раскалённым комом упала на дно желудка. Голова сразу же загудела, как телеграфный столб или трансформатор. Я прислушался: охранники ботинками грохотали о настил надземного перехода через железнодорожные пути, завывал ветер, запутавшийся в линиях электропередачи, в такт ветру раскачивал головой одинокий фонарь. Ну и место! Оно создано для съёмок какого-нибудь триллера. Дополнительные декорации не потребуются, всё в наличии. Хм… даже настоящий скелет присутствует. Не хватает только привидений, злобных монстров и получится мир Тень номер два.