— Ой ли? А если посмотреть на твои действия, то фанатик фанатиком. Вижу цель, иду к цели. Любыми способами и средствами! Это сейчас ты ещё хоть как-то контролируешь себя. Здоровый эгоизм, так бы я сказал. Теперь мы вполне можем вместе подумать о том, как спасти Ирэну, раз уж в Конкордате внезапно возродился давно истреблённый культ. Садись и слушай.

Герцог указал головой на стоящий у шкафа стул. Илан медленно выдохнул, взял стул и присоединился к отцу за столом.

Их посиделки затянулись далеко за полночь, слишком многое нужно было им обсудить. Слишком много секретов нашлось в семейных закромах. Илан неторопливо вышагивал по улицам Конкордии, размышляя об открывшихся ему вещах. Сквозь жилет серого костюма-тройки нещадно, пусть и иллюзорно, жёгся серебряный знак Надзора. Отец добился своего, и блудный сын согласился стать официальным агентом. Для упрощения поисков и взаимодействия с некоторыми лицами, так сказать.

Зерб поправил шляпу-котелок и уступил дорогу семье с троицей детишек. Он решил пройтись по городу, устаканить в голове результаты откровенной беседы с отцом. Тот рассказал лишь обрывки из семейного наследия, но и этого было достаточно, чтобы взглянуть на окружающий мир под другим углом. Как что-то привычное внезапно становится новым? Илан остановился перед монументальной аркой, посвящённой Семерым. Только сейчас он понял, что бесполые фигуры, вскинувшие руки к небесам, славили не небеса. Когда-то они тянули свои каменные пальцы к фигуре, что стояла в их круге. Теперь же вместо Восьмого арку венчал длинный шпиль, возвышавшийся на несколько ярусов.

И так было повсюду. Старая Конкордия дышала пылью строительных работ, и пусть время и искусные мастера сгладили, выровняли, вычистили следы истории, стоило лишь задуматься, чтобы увидеть истину. Не везде Царь высился над Семерыми, и кое-где просто нельзя было стесать барельф, сколоть основание. Такие несуразности архитектуры было легко заметить, если присмотреться. Зерб никогда не присматривался. Он вообще впервые за три года почувствовал дыхание города. Безнадёжная гонка в поисках лекарства обрела осязаемую цель и внезапных противников. Она перестала быть бессмысленным метанием от находки до находки.

Илан по пологой спирали поднимался всё выше и выше по ярусам города, пока наконец не добрался до небольшого поместья, окружённого таким же небольшим садом, с небольшими стутуями, прячущимися за небольшими кустами. Родовое гнездо Глассин было воплощением слово «небольшой». Аккуратный двухэтажный коттедж, увитый плющом. В окнах Илан увидел Эзеля и Фареля. Рале уже стояла на пороге, ожидая господина.

— Как у вас тут? — спросил Зерб, входя в дом.

— Была одна истерика, но я вылечила её стаканом холодной воды, — заявила Рале, подхватывая Илана под руку.

Она снова щеголяла длинным платьем и босыми ногами. Зерб предпочёл не реагировать. Хотелось ей дурачиться, пусть. Его интересовало другое.

— Обыск провели?

— В процессе. Ласи изучает карты и координаты. Но уже сейчас я могу сказать, что барон летал очень часто и посетил очень много мест. В целом удивительно, что ему требовались заёмные деньги.

Они прошли через просторный холл и вышли в гостинную. Шкафы явно двигали, часть сервизов до сих стоит на круглом столе. Книги стопками кучковались в углах. На обоях хорошо заметны прямоугольные следы снятых картин.

— Здесь ничего необычного, — добавила Рале. — Ласи пролистала каждую книгу, но здесь лишь романы, религиозные опусы и заметки известных путешественников.

Со второго этажа спустился Эзель.

— Рал, я закончил перебирать письма для Ласи… господин, рад вас видеть! Обнимемся в честь длительной разлуки?

— Конечно! — Зерб толкнул Рале в объятья к белоголовому. — Мерса на втором этаже?

— Да… да отпусти ты меня! — рыкнула Рале.

— Не мешай мне изучать природу женской сексуальности. Может быть ты вернёшь меня на путь истинный, — пробормотал Эзель, не зная куда положить руки, чтобы потом их не лишиться.

Илан обошёл их и поднялся наверх. Он чувствовал Мерсу Глассин сквозь стены и перекрытия, но не детально. Так, общее направление. На лестничную площадку выходило четыре двери и две арки. Через одну из арок Зерб разглядел обложенную книгами и бумагами Ласи. Блондинка в канареечном платье была погружена в них и не обращала внимания на окружающий мир.

— Фарель?

Белоголовый выглянул на зов из-за правой дальней двери. Комната с окнами на сад.

— Господин?

— Мерса там?

— Да, — Фарель распахнул дверь, пропуская Илана.

Мерса Глассин, одетая в голубое домашнее платье, явственно вздрогнула, когда Илан вошёл в комнату.

— Леди Глассин, я рад, что наше новая встреча происходит при более мирных обстоятельствах! — улыбнулся Илан.

— Милорд Зерб, примите мои искренние извинения! — она вскочила с кресла. — Произошло недоразумение! Эти люди ни в коем случае не должны были сражаться с вами! Они защищали меня от другой угрозы!

— Стыдно спросить, но что вам такое угрожало, что потребовалась защита стольких вооружённых людей? — вскинул брови Илан.