— Рассказывай.

Мерса повела плечами. Как объяснить паранойю отца?

— Из-за того, что за нами могли следить, отец не держал записей дома. Он даже не приносил их с дирижабля. Однажды, ему потребовалось свести разрозненные факты из десятка дневников. Это делала я. На форзацах была начерчена вот такая рунная формула…

Баронесса взяла бумажную салфетку, беспомощно оглянулась, но тут перед ней на стол опустилась чернильница с авторучкой. Предметы окутывало бледное жёлтое свечение. Мерса благодарно кивнула Ласи и быстро набросала длинную цепочку символов. Салфетка оказалась в руках Зерба спустя мгновение.

Он изучал руны жадно. Глаза Илана горели жаждой знаний и чуть светились, выдавая ток магической силы. Внезапно салфетка вспыхнула багровым пламенем, мгновенно пожравшим бумагу.

— Перебор с энергией… я знаю подобный тип формул. Две с достаточной степенью схожести книги соединяют магическим каналом. Если они находятся на рабочей дистанции, «приёмник» получает содержание от «передатчика». Старая, сложная магия. Амулеты связи вытеснили такие книги и тетради… иногда прогресс — это вред, — заключил Илан. — Теперь мы должны пережить приключение по поиску координат через руны Пространства? Или взломать какую-нибудь неизвестную защиту? Я знал одного парня, Питрия. Он служил инструктором по боевой подготовке в Академии, где я учился. Ужасный человек, постоянно жрал зубчики чеснока, дышал на нас этой вонью… ужас. Так вот он каждую неделю выдумывал нам квест. Приключение. Сам он их называл «маленькие пьесы». И как-то раз этот восхитительный во всех отношениях человек задумал «серию спектаклей». Там был штурм дирижабля на границе с Вуалью, потом битва с анимированными трупами, поиск подсказок и зацепок, связанных с произошедшим на корабле событием, а потом десантирование на остров внутри Вуали. Он сказал: «Прыжок Веры!» Я не знаю, насколько бесстрашной или глупой была та Вера, но лично мы срались перед прыжком. А Питрий просто вышел в воздух. Его вниз потянула не сила тяжести, а непомерная масса стали в яйцах, если присутствующие дамы позволят мне подобное. С тех пор я ненавижу чеснок и «маленькие пьесы». Квесты. Приключения. Поэтому, заклинаю всем святым, лучше бы тебе сейчас сказать, что записи барона Глассин достать проще. В одно действие, так сказать.

Мерса завороженно выслушала эту историю и не сразу нашлась с ответом. Ей очень не хотелось оставаться в Конкордии. А выбраться из города в её положении — задачка не из простых. Тем более, оставаясь на попечении графа Зерба. Видимо эти мысли так ярко отразились на девичьем лице, что маг Крови неприлично булькнул и улыбнулся.

— Мерса, напоминаю, что я вырвал из твоего сердца рунический конструкт, по свойствам напоминающий колючую проволоку. Ты жива не благодаря, а, скорее, вопреки. Если ты лишишься поддержки моей магии, то результат предсказуем. И трагичен. Поэтому давай подумаем в позитивном ключе: ты жива, твой долг мне урегулирован, в моём же лице ты нашла защиту от ужасов, крадущихся в ночи за этими стенами! — Зерб всплеснул руками, а затем наклонился вперёд, вбивая острый взгляд в увлажнившиеся глаза баронессы Глассин. — Сейчас моё логово — твоё лучшее и единственно безопасное убежище. Итак. Оставь мысли выйти из ситуации и сбежать. Ужас надо встретить лицом и грудью! Грудьми… грудями? — Илан усмехнулся. — Встретить и победить. Попробуем ещё раз? Записи. Где они?

Мерса окинула взглядом своих сотрапезников. Девушки сидели рядом, по обе стороны, а граф с белоголовыми — напротив. И все они смотрели на неё.

Зерб ждал ответа. Он улыбался, но тонкая, змеиная улыбка, оттенённая синим светом из глаз, казалась оскалом мертвеца. Хищника, охочего до свежей тёплой крови.

Его клевреты с белыми волосами и явным недостатком мужественности на лицах и в движениях одинаково безразлично посмотрели на Мерсу и вернулись к еде. Только сейчас, глядя на обоих сразу, она поняла, что, во-первых, они очень похожи, но не близнецы, а во-вторых, они значительно старше, чем ей казалось. Гибкие, поджарые тела, лица без морщин, пышущие силой и энергией, всё это было ширмой для усталых, пронзительных взглядов.

«Сколько они видели таких, как я, за время службы Зербу?»

Рале ей подмигнула и кивнула в сторону графа. Да, другого и не стоило ожидать. Ещё одна хищница. Мерса не забыла, какой может быть эта улыбчивая мулатка.

Ласи её игнорировала. Лишь изредка блондинка сосредотачивала своё внимание на гостье, но в диалог не вступала.

Каждый за этим столом был убийцей, в этом баронесса не сомневалась. Вскормленные Зербом, преданные ему и его желаниям. Она снова оказалась в ситуации, где отчаяние скреблось у порога, требуя впустить в душу.

— Мерса, записи, — напомнил о себе граф.

— Перед отлётом… последним… отец оставил оригиналы в городском депозитарии, — выдавила из себя баронесса. В этот же момент она потеряла для Зерба свою ценность — самоочевидность этого умозаключения поразила Мерсу как удар молнии. Внезапно перед её лицом появилась смуглая ладонь.

— Ты с нами? — спросил граф.

— А?.. да…

— Тогда доедай и иди отдыхать. На одной магии ты далеко не уедешь. Питание и сон — вот твои приоритеты на ближайшие три недели. Кроме, естественно, завтрашнего утра. Мы заберём из депозитария документы, а потом ты восстанавливаешься перед долгой и насыщенной жизнью.

Зерб с трудом дождался нового дня. Необходимость ждать, каждая потраченная впустую минута словно кислоты разъедали его изнутри. Поэтому не успела Мерса позавтракать, как Илан почти насильно протащил её по особняку и впихнул в летающую лодку. Утлое судёнышко с тремя поворотными импеллерами с трудом вместило графа с баронессой и сопровождающих.

В яркий солнечный день они выдвигались как на фронт. Эзель и Фарель надели защитные комбинезоны, такие же, как при штурме культистов, и обвешались оружием. Только Эзель не взял ранцевый искромёт — законники Конкордии могли пристрелить без предупреждения за такие игрушки.

Ласи и Рале надели платья, но кожу хищницы под кружевной тряпкой украшали два десятка рун, нарисованных кровью Илана, а Ласи вращала в ладони пару небольших шариков, постоянно напитывая их силой.

Только Илан и Мерса выглядели великосветской парой в дорогих одеждах с аккуратно подобранными аксессуарами. Серый костюм графа прекрасно дополнял голубое платье баронессы, а особый крой пиджака скрывал два электроревольвера в наплечной кобуре.

Через остеклённую крышу лодки открывался поразительный вид на рассвет в Конкордии. Контраст между освещёнными сторонами летающих островов и их затенённой частью создавал сюрриалистичные картины, не единожды запечатлённые на полотнах художников. Полёт проходил в созерцательном молчании. Илан откровенно пренебрегал обязанностью кавалера развлекать даму беседой, а дама предпочитала смотреть на просыпающийся город.