Варг чувствовал, как ее дыхание участилось, он видел, как темнеют ее глаза — ночь была лунной, — почувствовал удар теплой волны в затылок. Она куснула его язык слишком сильно для любовной ласки.

— Не уходи, — приказала из последних сил, начав постанывать.

Боль во рту и вкус крови вернули его в этот мир. Он весь дрожал от желания, но уже контролировал происходящее. Эда обмякала в его руках...

— Ты меня кусаешь до крови, — продолжал он, смеясь.

— Дыши... дыши, как я тебя научила, — она улыбнулась и закрыла глаза. — Ты тоже... ты тоже делаешь мне больно...

Варгу захотелось остановить это мгновение, когда она умирает в его руках, когда он чувствует, как пульсирует все у нее внутри... Когда они так живы, когда жизнь так полна. Как жаль, что невозможно навсегда остаться в мгновении счастья, и оно проходит так быстро!

Эда вздохнула и открыла глаза. Ее зрачки стремительно сужались. Облизнула губы, крепко взяла его за плечи, всматриваясь в глаза, пропадающие в надвигающейся тьме. Облако закрывало луну...

— Ты смог? У тебя получилось?

— Смог. — Варг ощущал плотный теплый шар внизу живота. Он чувствовал свой центр, как будто тот был отдельным от него существом...

Она торжествующе улыбнулась:

— Надо возвращаться. Завтра мы берем город. Нужно хорошо отдохнуть...

Когда они вернулись в лагерь, уже горели костры, и запах еды проникал в ноздри, возбуждая аппетит. Эда повернула в сторону своей палатки, достала сумку и вытащила завернутый в тряпицу твердый как камень сыр. Дита возилась у подвешенного котла. Она словно колебалась, разглядывая, как девушка кладет в рот маленький кусочек чего-то, на ее взгляд, совсем непривлекательного, вздохнула полной грудью, налила суп в миску, которая сразу стала горячей. Надо было взять тряпку, чтобы не обжечь ладони. Женщина подошла к Эде, сунула ей тарелку.

— Ешь.

— Что это с тобой приключилось сегодня? — девушка с удивлением посмотрела на нее.

— Нужно, чтобы ты поела! Ты ничего не ешь. Как будто воздухом одним питаешься!

Эда нахмурила брови и сразу стала грозной. Дван остерегался ее. Ее все побаивались. Дита подсела поближе, продолжая совать миску с чечевичной похлебкой.

— Нужно, чтоб ты немного поправилась.

— Кому нужно? — Эда вытянула тонкую шею, внимательно всматриваясь в глаза собеседницы.

Дита замешкалась. Сказать... или не сказать? Помимо ее воли глаза рыжей женщины забегали.

— Тебе нужно, Варгу нужно... то есть императору.

— Императору? Что нужно императору?.. А ну-ка постой... Это он сам тебе сказал? — Эда подcела к ней совсем близко, касаясь худым бедром. — Что он конкретно сказал?

— Ну да, он... — Дита совершенно растерялась. Она никогда не думала, какое место занимает Эда в ее жизни. Однажды утром та пришла в кузницу, спросила: «Хочешь уйти к Двану?» — о чем-то долго говорила с мужем и забрала ее. Все складывалось вокруг как бы само собой. Дита никого не замечала, кроме любовника. Как же она относится к ней? Как к госпоже? Женщина выжидала, прислушиваясь к себе. Нет, она не боится ее. Уважает? Да, уважает, но и... любит! Как она не заметила, что полюбила эту странную девушку-воина? — Император сказал, чтобы я заботилась о тебе, если уж ты забрала меня с вами.

— Повтори, пожалуйста, его слова. Вспомни точно, что он сказал.

Дита глубоко вздохнула и порылась в памяти, припоминая эпизод сегодняшнего утра.

— Варг... ой, император сказал, чтобы я тебя кормила... Что ты ничего не ешь... и худая, как голодная лисица...

— Он назвал меня голодной лисицей?!

— Да, — новоиспеченная кухарка доверительно подвинулась к ней, прижавшись пышным боком, и продолжала, приглушив голос: — Поверь мне, мужчины не любят, когда женщина слишком худая. Всегда должно быть что-то, что можно обнять, потискать... чтобы не было ощущения, что они спят с поленом.

Эда внимательно слушала, не шевелясь.

— Он сказал, чтобы я спросила, что ты любишь.

— В каком смысле?

— Ну, в смысле еды... Что ты любишь есть?

Девушка на минуту задумалась, потом неуверенно ответила:

— Рыбу... сыр... малину...

Дита уже расслабилась. И чего, интересно, они все боятся ее? Из темноты показалось напряженное лицо Двана. Эда смотрела в костер. Женщина сделала головой в сторону палатки движение, которое сидящая рядом не уловила. Воин вышел из темноты и быстро направился к ним, взял сумки с земли и ушел...

— Что... что он делает? — Эда словно только его заметила.

— И еще император приказал, чтобы твои вещи перенесли к нему, — Дита хихикнула и толкнула ее плечом. Сейчас она уже сама не сомневалась в том, что они друзья. — Он сказал, что хватит тебе спать, положив голову на седло и завернувшись в плащ у костра.

— Это все?

Дита задумалась... Ах, как она забыла! Она растерянно оглянулась. Дван уже ушел с тюком вещей.

— Ой! Еще нам надо расчесать тебе волосы! У тебя есть гребень?