— Не бойся, любимый, — прошептала она, гладя его по щеке, не обезображенной рубцами. — Я с тобой. Я всегда буду с тобой... 

 Два дня горели погребальные костры. Варг приказал сжечь все трупы с почестями.

— Мы убиваем живых, — сказал сурово. — Мертвые уже не в нашей власти. Отдадим дань уважения смерти, равно забирающей всех...

Эта битва унесла двух его друзей, Эрика и Ивара. Дван так и не сумел нырнуть еще у первого подводного прохода и остался снаружи почти с третьей частью полка. Развернул незадачливых солдат и галопом спустился к основной армии, раскинувшейся лагерем у Монатавана и вошедшей в город, как только открыли ворота.

Эрика убили прямо у колодца на главной площади, в первые же минуты битвы. Неожиданно для всех и слишком поздно выяснилось, что Ивар, который никогда не участвовал в сражениях, отправился на этот раз с воинами. Он оказался отменным ныряльщиком и многих бойцов провел через подводные туннели. А вот мечом владеть он не умел...

Варг сам зажег дрова под телами двух убитых друзей. И смотрел на их глаза с закрытыми веками, пока языки пламени не отогнали его, наполнив все вокруг сладковатым запахом горящей плоти. Эды снова нигде не было видно, она отказалась заходить в город. Да и сам император не хотел долго оставаться здесь.

Монатаван стоял совершенно пустой. Построенный из черного камня, он казался сейчас призрачным городом. Кровь, пролившаяся на мостовых и в домах, наполняла воздух удушливым гнилостным запахом. И было так странно видеть яркое солнце, в положенные часы поднимающееся все следующие дни, и зеленеющие деревья, и голубое небо — яркие краски жизни над этой обителью мертвых... Кружащие над городом хищные птицы ждали начала своего отвратительного пиршества, усиливая и без того гнетущее впечатление. Царившее безмолвие нарушалось только заунывным криком падальщиков.

Варг передумал возвращаться в Вандервилль и решил продолжить наступление на север. Хотя уже было понятно, что сопротивление сторонников Травалов сломлено, но он хотел дойти до границы с Арутом и добить мародеров, оставшихся от войска Даневана.

После взятия Монатавана солдаты не были расквартированы в опустевших домах. Два дня армия стояла по-прежнему в шатрах, по другую сторону от крепостного рва. А в городе царствовали вороны и орлы, дерущиеся за куски все еще находимой ими падали и за кровь, свернувшуюся в канавах вдоль дорог за крепостной стеной.

Эда ночью приходила к Варгу, но с первыми лучами солнца исчезала. А у командующего было слишком много работы, чтобы поинтересоваться, где она проводит дни.

Сегодня он проснулся поздно. Вышел, прошел по лагерю. Погребальные костры отгорели. Лагерь жил дневной жизнью. Когда солнце заберется в зенит, они снимутся и продолжат поход. Он огляделся, услышав слабый запах еды. Дита начала готовить пищу для солдат. Дван помогал ей закрепить котел, кто-то разжигал огонь. Ивар со всем этим хозяйством справлялся один... Варг нахмурился и подошел поближе, обратился к другу:

— Спроси у ребят, кто когда-то кухарничал. Разыщите человека, который способен заменить Ивара, чтобы не десять человек готовили обед. У тебя другие обязанности. Если Дита не может справиться сама, найди повара, который будет заниматься только готовкой, — развернулся и удалился, не дождавшись ответа.

На глаза ему снова попался суровый, неулыбчивый солдат с узким лицом и черными глазами, уроженец Вандервилля, лучник. Варг начал чувствовать тревогу. Этот боец присоединился к ним сразу после поворота на Монатаван с дороги, ведущей на север. Назвался Хтиром, попросился в полк бывших гладиаторов. Показал себя отменным стрелком, попадающим в глаз бегущей белке. И вот этот человек все время крутится у его шатра. Держит на прицеле его, Варга? Или... Эду?

Вчера его подруга пришла поздно.

— Я встретила гонца в степи, — сказала ему, расстегивая широкий, с висячими карманами и ножнами, желтый пояс. — С письмами от моего отца.

— Где они? — Варг вскинул голову и весь напрягся.

— Письма предназначались мне, — Эда ответила не сразу. — Отец и Эрланд вышли из Вандервилля и отправились навстречу армии. Приготовься к встрече.

— Где гонец?

— Я отправила его назад.

— Почему не привела ко мне?

Они посмотрели друг на друга. Взгляд женщины дрогнул.

— Письма предназначались мне, — повторила она.

Он больше не стал ее расспрашивать, было слишком много работы. Но сейчас этот разговор вновь всплыл в памяти. Варг снова увидел, как забегали всегда такие прямые янтарные глаза. Вдруг вспомнил, что вот так же дрогнули под его взглядом глаза Вероники, когда сказал ей, что знает — она спала с его братом...

Много лет назад он верил всем людям без исключения, что бы ему ни говорили, хотя отец все время повторял, что доверие не отрицает контроля и не исключает проверки. И именно из-за этого заговор Травала не был обнаружен вовремя, и случилось непоправимое...