— Вроде бы весь план по полочкам, но если хоть что-то не так пойдёт… — вздохнул Кощей.

— Спать ложитесь, — махнула рукой старуха. — Утро вечера мудреней будет.

* * *

То ли успела закрыть глаза, то ли не успела, а уже будят. Не хочу вставать! Дома меня обычно поднимает мобильный. Кричит диким голосом: «Хватит дрыхнуть, маленькая негодяйка! Солнце попку припекло!» Я нащупываю его и нажимаю на кнопочку «Отложить», а через 5 минут всё повторяется, и так раз 6–8, пока откладывать станет некуда. Нужно вскочить, умыться, одеться, накраситься и побежать. Проснуться в эту программу как-то не входит.

Но сегодня это явно не мой мобильный.

— Девуля, поднимайся! Кощей! Ну вы и спите!

— Походили б вы бабушка, по мирам столько, сколько мы, — буркнул Бессмертный и отвернулся к стене.

Анастасия Светозаровна потянула меня за рукав, и я безвольно позволила вывести меня во двор.

— О-ох!

Сердобольная бабка вылила на меня ушат ледяной воды.

Вот, оказывается, какой он — единственный способ мгновенно проснуться!

— Ну, бабушка… Ну, спасибочки… Удружили… — клацала я зубами, вытираясь. — Я ж теперь вся мокрая!

— А тебе всё равно переодеваться, — Анастасия Светозаровна подала мне длинный украшенный сарафан, вышитую бисером рубаху, мягкие самошитые туфельки и вернулась в избушку. Оттуда донёсся дикий вопль.

Я, раздевшись, но, не успев одеться, рванула дверь и… согнулась от хохота. Кощей не поддался на уговоры, и заботливая хозяйка вылила на него воду прямо на месте. К моменту моего появления он слазил с печи, мокрый и растрёпанный.

Ох! Я вспомнила, что раздета, и захлопнула дверь.

Сарафанчик сел, как влитой. Только длинный, до полу, как я в нём через стену лезть буду?

— Неневеста, ты готова? — выглянула Анастасия. — Дай-ка оценю, — оглядела придирчиво. — Ладненько всё легло, как полагается. Ну-ка, быстро к столу.

— Да есть ещё вроде б и не хочется, рано.

— А когда захочется, никто не предложит. Садись.

Я зашла в избушку. Бессмертный уже переоделся. На нём была длинная рубаха, длинный синий пояс, несколько раз обмотанный вокруг талии, белые холщёвые штаны, заправленные в лёгкие, летнего варианта, сапоги. Старуха причесывала ему назад влажные волосы, они показались мне намного длиннее, чем обычно. А ему идет.

Интересно, как я сейчас выгляжу. Хоть бы зеркало какое.

На столе уже паровала еда. Я с утра наедаться не люблю, но права бабушка, кто гарантирует, что сегодня будет обед или ужин?

Я ухватила ещё горячий, с пылу-с жару пирожок.

— Ты ешь, милая. А я и тебя пока причешу.

— Да что вы, Анастасия Светозаровна, я сама.

— Ешь, девочка, не дёргайся. Вы на меня, голубки, не обижайтесь, что так будила. Разве вас по-другому разбудить можно, молодых, утомлённых? Да и встали б, то ходили б сонными мухами, а вам сегодня нужен острый ум, внимание да осторожность.

— Да мы не обижаемся, — с полным ртом ответил Кощей.

— Почти не обижаемся, — добавила я.

А старушка всё чесала и чесала мои волосы, потом заплетать начала (что там плести?), мне даже тяжело как-то стало.

— Да хватит уже, Анастасия Светозаровна! — я мотнула головой и длинная толстая коса ударила меня по плечу.

— Это что ещё такое?!

— Нравится, девонька? Так ты больше на китежанку похожа будешь.

Ай да бабка! Я с удовольствием рассматривала своё приобретение. Всегда хотела такие длинные волосы иметь. Как же она так делает? И коса белая, а я ведь блондинка крашеная! Чудеса!

Анастасия надела мне на голову обруч с длинными подвесками, надвинув на самый лоб.

— Вот так носят. Красавица!

Кощей тоже глядел на меня с удивлением, словно впервые видел.

— А этой мазью лица намажьте.

Мы намазались, но ничего не изменилось.

— Может, она уже испортилась? — понюхала я плошку.

— Друг друга вы будете видеть такими, как есть, а вот другим она очи отведёт, будут они в вас знакомых своих видеть. Кощей, плащ свой с костями и черепом сними.

— Не сниму.

— Да в таком виде тебе в городе нельзя появляться. Возьми белый плащ, который я тебе наготовила.

Бессмерный отрицательно замотал головой.

— Костик, не упрямься, прячь его в рюкзак, я пригляжу, а то вся операция сорвётся.

— Только не туда, — старуха подала нам просторную полотняную сумку. — Перекладывайте всё нужное.

Кощей нехотя снял свой драгоценный плащ, аккуратно свернул рулончиком и сунул в сумку.

— Хорошо.

— Дети, пора в дорогу, до свету вы должны быть на месте. А выберетесь из Китежа благополучно, настройте клубочек на сестру мою среднюю, Зоряницу. Я больше в пророчестве, на карте записанном, ничего не разберу, а сестра моя, может, и знает что. Постарайтесь, голубки, мир этот спасти. Больно помирать не хочется, — всхлипнула старушка. — Прощайте, голубки!