Я с Неневестой на руках стал в центре, где дождь был наиболее обильным. Как непривычно, что она молчит. Я представил её болтающей, как всегда, без умолку, подкалывающей меня для собственного удовольствия. Ах, Неневеста, Неневеста!

Мы уже стали мокрыми, липкая кровь смывалась и окрашивала воду под нашими ногами, но она не шевелилась! Отблески факелов рисовали замысловатые узоры на стенах, казалось, всё окрасилось цветом её крови. Но она не шевелилась! Я попытался приоткрыть ей рот, чтобы живительные капли попали внутрь. Но она не шевелилась! Не может быть! Целительные воды должны спасти её! Неужели всё неправда? Неужели воды не чудодейственные? Но зачем тогда их так охраняют? Я верил… Я ждал… Я был уверен, что сейчас произойдет чудо, затрепещут ресницы, приоткроются побледневшие губы, потеплеет нежное тело… Да что же это такое? Неужели всё даром? Неужели поздно?! Не может быть! Герои не погибают! Нет! Я не хочу без тебя… Я не буду останавливать конец света, если не будет тебя!

Я затряс её, прижал к себе, снова затряс. И закричал со страшной силой:

— Неневеста, очнись! Неневеста!!!

Подземный дождь вдруг усилился, словно не выдержал моего крика, превратился в ливень, сплошной пеленой укутавший меня, стоящего на коленях и прижимающего к себе недвижимое тело, затем стал слабеть. Последние редкие капли упали на белое лицо девушки.

— Что случилось?! — пурханы с ужасом смотрели в мою сторону. — Слёзы высохли! Вы уничтожили Слёзы Ока Мира!!!

Воины зажали в руках копья и двинулись на меня, дрожа от негодования и выкрикивая не очень хорошие слова.

Мне, в принципе, было уже всё равно. Единственное, не хотелось, чтобы они изуродовали тело той, которая…

Я положил Неневесту на каменный пол, в медленно исчезающую лужу целительной воды, и выхватил меч-кладенец.

— Мы не виноваты!

Пурханы медленно подступали, их искаженные от ненависти лица говорили красноречивее слов.

— Я не хочу вас убивать! Дайте дорогу!

— Наш источник! Куда вы его дели? — кричал Дик.

— Верните Слёзы Ока! Преступники! — вторил ему Слен.

Сейчас выну из кармана и положу. Откуда я знаю, почему оно больше не капает? Воду отключили. Трубы засорились.

Мной овладело полное равнодушие к собственной судьбе, да и судьбе этого нелепого неправильного мира тоже.

А Неневеста так никогда бы не поступила. Она бы не отчаялась. Она всё равно спасала бы этот мир, даже если он и не стоит спасения. Я должен закончить нашу миссию хотя бы в память о ней… Чтобы жили эти несчастные дикари, мечтающие изрешетить меня за то, что исчез их целебный источник, который так и не вернул мне Неневесту. Чтобы жили китежане, разыскивающие двух преступников, похитивших Негасимый Свет. Чтоб жила магичка Марукка, вздорная девчонка, возомнившая себя властительницей мира. Чтобы жили великаны и карлики, тёмные и светлые эльфы, русалки и драконы. И не будет только её, успевшей полюбить этот странный мир. Я должен идти дальше ради памяти о ней.

Только, кажется, не все это понимают и не все это ценят.

— Я не желаю вам зла! Мы шли спасать весь мир и вас в том числе! Вы о конце света не слышали?

Разве что в последних новостях.

Пурханы взвыли, и тяжелые копья полетели в нашу сторону.

Последнее, что помню: лечу с приличной высоты вниз. Понимаю, что это не аттракцион, когда с моста прыгаешь вниз головой. Резиновый жгут не держит за ноги, не отдёрнет в последний момент. Черные камни в пене от разбивающейся воды катастрофически приближаются. Сейчас врежусь головой. Хорошо, хоть не опасным местом.

И темнота.

Очнулась я быстро. Голова, правда, ещё потрескивает.

Ба! А где же водопады? Стремительные чёрные реки?

Я в какой-то мрачной пещере, вся мокрая, словно душ принимала в одежде, да ещё и лежу прямо на каменном полу, прямо в холодной луже! Вот так оставь своё тело на секунду без присмотра. Море заботы со стороны ближних!

Спиной ко мне стоит Кощей. Я его по плащу с черепушечкой сразу узнала, хоть и полумрак здесь. У входа в пещеру — два низкорослых… ну, не знаю, кто они такие, дикари какие-то, с факелами и копьями, направленными в нашу сторону.

Опять Кощей во что-то вляпался. Бессмертный, вот и задирается со всеми без разбору со скуки.

Придётся выручать. Я увидела валявшуюся неподалёку сумку. Всё мокрое, мамочки! Ну и хозяин. Летающая дорожка тоже такая влажная.

Мужики размахнулись…

На солнышке надо всё сушить, а то поплесневеет. Антиграв заржаветь может. Я развернула ковёр-самолёт.

Копья полетели в Кощея.

— Ну, поехали!

Я врезала ковром ему под коленки. Мой манёвр живо усадил его рядышком со мной. Копья пролетели над головами в глубь пещеры. Набирая скорость, ковер с антигравом рванул к выходу. Пролетая мимо, я выхватила у одного из застывших с раскрытыми ртами парней факел, а то впереди что-то темновато.

— Ты жива?! — обернулся Бессмертный, вперившись в меня каким-то идиотским взглядом.

— А что? На голове, наверное, шишка будет, хорошо, что неопасным местом стукнулась. Жива, разве что получу воспаление лёгких после того, как ты меня бросил в холодной воде.

— Фух, — облегчённо вздохнул он. — Точно, ты, не привидение.

— А что, были варианты?

Впереди забрезжил свет. Выход!

— Э-э-э! — крикнул Кощей. — Тут сейчас снова чудище многоглавое покажется, так ты больше не падай с ковра, оно не живое. Только кажется.