— Он сделал это… сам? — тихо спросила я.

Он и еще пара. Если сунутся в лес — убьем и этих.

Капкан поддавался неохотно — уж очень был крепок, а озябшие пальцы плохо слушались и неловко скользили по заледеневшему металлу. Наверняка Хакон смастерил… А он любые вещи делает на совесть.

Горячее дыхание волчицы касалось моего лица — ей было больно, но она молчала, даже не скулила. Хорошо хоть не пытается кусаться.

Я поднялась и посмотрела в глаза вожаку.

— Сейчас найду палку покрепче и освобожу вашу сестру. Но вы не должны убивать моего человека. И вообще людей. Я запрещаю вам.

Огромный волк ощерил пасть, короткая шерсть собралась складками на вытянутом широком носу.

Мы долго терпели, двуногая сестра. Нас убивают — мы убиваем. Не смиримся.

— Зачем вы подходите к нашему жилью? — почему-то не испытывая страха, я шагнула к нему. — Живите в лесу. Не будете подходить близко — вас не будут трогать.

Твой человек убивал в лесу нашу еду. Мы взяли вашу. Это справедливо.

— Это неправильно, — я сердито качнула головой. — Если продолжите вредить людям, на вас продолжат ставить капканы. Уходите в лес, подальше от людей, и все останутся живы.

Вожак не ответил, злобно глядя на меня, и я вспомнила о том, что другой волк терпеливо ждет моей помощи. Поторопилась отломить сук покрепче от ближайшей молодой осины и вернулась к волчице. Осторожно просунув сквозь зубья палку, с ее помощью поддела створки и разжала капкан. Волчица отпрыгнула в сторону, поджав лапу, и тут же принялась ее вылизывать, окруженная взволнованными собратьями.

— Ее лапу надо залечить, — сказала я, обращаясь к главному. — Подождите меня здесь, я схожу за мазями.

Твоя помощь больше не нужна, двуногая. Сестра справится, — пронеслись в голове сердитые слова, которые чудились мне в неприветливом рыке.

Не прекращая смотреть ему в глаза, я подошла ближе и встала перед ним на колени. Медленно протянула ладонь и опустила на широкий загривок. Волк был очень недоволен — я видела это по его оскаленной пасти, прижатым ушам и вставшей дыбом шерсти на загривке, но не сделал попытки отойти. По какой-то неведомой мне причине они считали меня своей и повиновались. Временами. Увы, я не имела представления о том, как ими управлять. Я могла лишь использовать свой дар понимать их речь и говорить с ними.

— Не смейте убивать моего человека, — отчетливо произнесла я, не решаясь даже моргнуть, глядя в разумные янтарные глаза. — Я запрещаю вам.

Волк очень долго пожирал меня взглядом, а затем встрепенулся, отбросив мою ладонь, резко отпрыгнул и пригнул к утоптанному снегу массивную голову.

Будь по-твоему, двуногая сестра. Мы не тронем твоего человека в твоем доме и в обиталище других людей. Но в лес пусть не ходит. Найдем его там — убьем.

Волки ушли всей стаей, окружив сестру-хромоножку надежным кольцом. В сердце больно кольнуло — если бы они позволили мне наложить мазь и повязку, выздоровление ее лапы случилось бы скорее. Но гордые звери обратились ко мне лишь за той помощью, без которой не справились бы сами.

Пришлось отправляться домой в одиночестве.

— Где тебя носит? — сердито спросил Энги, едва я переступила порог.

В избе уже было натоплено и вкусно пахло вареными овощами.

— Э-э-э… в лесу, — я понятия не имела, как подступиться к Энги с разговором о волках. Ведь их предупреждение было недвусмысленным, и я не могла защитить Энги, вздумай он ослушаться.

— Зачем? Опять хворост собирала? Тебе мало дров?

— Волк в капкан попал, — сказала я как есть и с вызовом посмотрела ему в глаза. — Я помогала ему выбраться.

— Ты рехнулась? — насупил брови Энги. — Мы ловим волков, а ты отпускаешь?

— Ты ставил капканы. С кем?

— С Ланвэ и Бруном. Вчера волки опять прошлись по деревне. Утащили у Ланвэ дойную козу, а у Риддов задрали осла. Если с этими тварями не бороться, скоро деревня без скотины останется.

— Энги. Не смей больше так делать. Волки уйдут, я обещаю. Но ты… больше в лес не ходи.

— С чего бы это? — он подбоченился и взглянул на меня с вызовом. — Потому что ты у нас слишком жалостливая, да?

— Энги, — я в нерешительности облизнула губы, понимая, что он меня не услышит, а может и хуже — сочтет блаженной дурочкой. — Они сказали, что убьют вас, если сунетесь в лес.

— Волки? Вот так прямо и сказали? — он прищурился, глядя на меня с подозрением. — А может, не зря тебя ведьмой зовут, а? А может, ты и сама оборотень?

Я с досадой прикусила губу, но Энги вдруг махнул рукой и отвернулся, застегивая на поясе кожаный ремень.

— Уже некогда разговоры разговаривать. Ты забыла, какой сегодня день? Собирай свои монеты, в деревню пойдем. На рассвете сбор был объявлен.