Через ряд малых залов гости прошли в анфиладу столовых. Насте с Наумовым повезло сесть за тот же стол, что и новобрачные, правда, по разные стороны: византийская традиция не позволяла женщинам сидеть рядом с мужчинами. Это был самый огромный стол, который доводилось видеть Насте. Вокруг него стояло около трех десятков мягких диванов, а сам он сделан был из чистого золота. Золотыми были и столовые приборы, включая вазы для фруктов, которые были настолько огромны и тяжелы, что их просто невозможно было сдвинуть с места. Эти чаши спускали вниз с потолка, будучи подвешенными на веревках и прикрепленными к какому-то странному механизму, благодаря которому они и передвигались от гостя к гостю. Наполнены вазы были разными сортами винограда, яблоками, грушами, гранатами и дынями.

Сам стол ломился от немыслимых яств. Жареные куропатки и утки, запеченные гуси и куры; баранина, свинина, говядина во всевозможных вариантах; рыба жареная, варенная, вяленная, сушеная, а также красная и черная икра. Особым спросом среди гостей пользовались местные деликатесы: блюда из мяса журавля, а также павлинье и воробьиное. Правда, именно к ним Настя притронуться не рискнула, предпочитая пробовать блюда с более знакомыми ингредиентами. Только вот почти вся еда была жирной и острой, щедро сдобренная перцем, солью, горчицей и чесноком, непременным компонентом блюд являлись разные соусы и подливы. Поэтому Настя под конец перешла только на сыр и фрукты.

От Максима она сидела далеко, что не мешало ей украдкой наблюдать за ним и Евдокией. Максим выглядел спокойным и даже каким-то умиротворенным, сдержанно общался со своей «невестой» и приближенными гостями. На Настю за все время пиршества он так ни разу и не взглянул. Чего нельзя сказать о Наумове. Тот, наоборот, бесконечно подмигивал ей, строил рожи и делал какие-то знаки, суть которых девушка улавливала через раз.

Развлечения в виде танцовщиц, циркачей и артистов Насте быстро наскучили, так же как и бессмысленные разговоры рядом сидящей Зиновьи, аппетиту и восторгу которой можно было только позавидовать.

Ближе к вечеру подали десерт, который чем-то напоминал современный медовый торт, а также небольшие пирожные в виде колец — особое византийское лакомство. И то и другое пришлось Насте по вкусу, и она даже умудрилась съесть несколько порций этих сладостей.

Когда вечерняя прохлада опустилась на Константинополь, празднество плавно перенеслось в сад, где были устроены разные соревнования для мужчины, типа «выше, быстрее, сильнее».

— А завтра обещают соколиную охоту, — сообщил Наумов, присаживаясь рядом с Настей на мраморную скамейку.

— Я — пасс, — усмехнулась Настя, срывая с земли травинку.

— Надоели светские развлечения?

— Не люблю, когда убивают животных ради развлечений…

— Да, я забыл, что ты гуманистка… — с легким сарказмом протянул Наумов. — А я бы съездил на охоту… Скорость, соперничество, адреналин….

— Это то, что тебе сейчас не хватает?..

— Именно так, сестренка, — ухмыльнулся Наумов и, обняв Настю за плечи, легонько притянул ее к себе. — Мне не хватает драйва, знаешь ли…

— Зато я сыта этим драйвом по горло, — тихо проговорила девушка, прищурившись. Она увидела, как вдалеке показался Максим в окружении свиты. Он шел по направлению к ним, и Евдокии рядом с ним не было. Настя напряглась и попыталась высвободиться из объятий Наумова, но тот продолжал обнимать ее как ни в чем не бывало.

— О, Макс, — он тоже заметил приятеля. — Интересно, куда он идет?.. Неужели решил облагодетельствовать нас своим присутствием?..

Но оба они ошиблись: Максим неожиданно свернул с дороги и пошел ко дворцу.

— Избегает, зараза, — весело прищелкнул языком Наумов. — Вошел в роль… Небось весь в предвкушении брачной ночи…

Настино настроение вконец испортилось, и она резко вскочила с места:

— Пусти меня, Юра…

— Ты чего? — не понял тот. — Что случилось?

— Ничего… Мне нужно… — Настя сама не знала, что ей сейчас надо было, но больше находиться здесь ей не хотелось. — Я пойду…

Но сбежать девушке так и не удалось: ее перехватила Зиновья.

— Ты куда?.. — схватила она Настю за руку. — Сейчас будем провожать императора с Евдокией в супружескую спальню… Идем…

Настя нехотя направилась за ней. Наумов тоже поднялся и пошел следом.

Евдокия уже стояла рядом с Максимом в окружении толпы ликующих гостей. Даже в темноте было заметно, как полыхают румянцем щеки юной невесты, а сама она смущенно отводит глаза от Максима. Настя пыталась рассмотреть хоть малейший признак растерянности или волнения на лице самого Максима, но тот по-прежнему оставался спокойным и собранным.

Заиграли музыканты, послышалась торжественная песнь, и, подхваченная толпой, Настя последовала к женской части дворца, где была отведена спальня для первой брачной ночи супругов.

Каким-то невообразимым образом Настя оказалась в первых рядах гостей, вошедших в спальню следом за новобрачными. Хор продолжал петь оды, гости что-то желали молодым, а Настя, будто прикованная, стояла и смотрела на Максима. Как он берет Евдокию за руку… Подходит вместе с ней к большому ложу, застланному пурпурным шелковым покрывалом… Оборачивается с улыбкой к гостям… Их взгляды наконец встречаются, и улыбка застывает на его лице.