– Не спи, Ерохин, – глаза с хитринками появились в дверном проёме, – Я быстро. Сейчас соображу чего-нибудь перекусить.

Сергей подскочил, словно нащупал гвоздь.

Вот тормоз. Развалился, как именинник. Надо в магазин смотаться, взять винца, закусочки, фруктов.

– Я сейчас. Элин… Эля. Я мигом. Пять минут. – Шаг к двери был остановлен ладонью.

– Серёж, успокойся. Сейчас ты мой гость, и я наскребу чего-нибудь на ужин. Мы же не собираемся обжираться?

– Да… То есть нет, не собираемся.

– Ну вот и ладненько. Посиди минуточку, – она скрылась и тут же заскочила обратно, – Ты не против, если я оденусь по-домашнему? – В голосе слышались оправдательные нотки. Сожаление на лице. – На работе духота, заморилась я сегодня в шерстяной блузке и джинсах.

– Я только за! – Ерохин довольно осклабился.

Она погрозила кулачком и исчезла.

Вскоре со звоном вкатился стеклянный столик. Бутылку Киндзмараули окружали сыр и колбаска, сиреневые оливки, масляные шпроты, горчичная приправа в фарфоровой соуснице и большая тарелка с ломтиками разогретой картошки.

Процессию завершала Элька в сиреневом кимоно.

Было так хорошо, что Сергею пригрезилось, будто это и есть его дом, а картина семейного счастья повторяется ежедневно, долгие годы, но…

– Серге-ей, ало, ты что, заснул? – Элька стояла перед ним, потряхивая за плечо.

Ерохин удивлённо вздрогнул. И поднялся, ощутив тепло её дыхания.

– Я бодр, как стадо бизонов, – шепнул он в её ухо.

Затем присел, обхватив её ноги там, где плавная линия делает резкий изгиб. И поднял её. Грудь оказалась у его лица.

– Эй, эй, эй, гражданин Ерохин! Вы что себе позволяете? – игриво пролепетала Элька, постукивая кулачками по плечам Сергея. Затем крепко обхватила его шею.

Как я мог прожить без тебя все эти годы?

Эта мысль ещё промелькнула словами. Затем слова кончились, и он услышал рык, что доносился изнутри. И почувствовал, как в нем просыпается животное – огромное, сильное, ненасытное.

Её дыхание стало прерывистым и неровным. Всё вокруг незаметно преобразилось. Вместо васильковых стен, их окружали серые своды каменной пещеры. Но двум проснувшимся животным не требовалось ничего иного.

Одолев преграду бессмысленных одежд, животные слились на соломе пещерного пола.

Он был тигром – большим, сильным и благородным. Она была пантерой – гибкой, игривой и почему-то рыжей. Во всём мироздании в этот миг не было никого, кроме двух неистово резвящихся кошек. Время перестало существовать. Стрелки часов могли остановиться, или вращаться с безумной скоростью, но кошкам не было до этого дела – кошки не знают времени.

Затем исчезла и пещера, поглотившая кошек, исчез и весь этот суетный мир.

Они очнулись в обнимку, на диване, в комнате с васильковыми стенами. Усталые, обессиленные, умиротворённые.

Совсем не так, по её задумке, должен был случиться этот вечер. Ужин, вино, беседы, лёгкие намёки, глупый смех и затяжной поцелуй. Затем душ и широкий диван.

Но внезапно проснувшимся кошкам были чужды мелкие условности цивилизации, быта и гигиены, и они распорядились по-своему. Поэтому душ был принят после. А затем, бокалы на длинных ножках наполнились красным грузинским вином.

Разговор тёк легко и непринуждённо, как журчащий весенний ручеёк.

Она, как выяснилось, бросив учёбу в институте МВД, снова пошла учиться, стала океанологом, побывала в экспедиции, пройдя по северному морскому пути, и теперь просиживает в кабинетной тиши за диссертацией о морских китообразных.

Говорили о прошлом и настоящем. Обходили острые углы. Она деликатно не спрашивала про разлучницу Юльку, Сергей отвечал тем же.

Но вскоре громко стукнули бокалы, и они выпили за удивительное совпадение – третий месяц свободной жизни. У него – после развода, у неё – после разрыва с «этим экземпляром».

Осушив бокал, Сергей выдал длинную фразу на английском. Элька закатила глаза, удивлённо повертела головой, но ответила тем же. Дуэль продолжилась, завершившись ничьей.

И Элька спросила, откуда у мурманского опера такие познания в языках.

Сергей сдвинул брови и примолк. Совсем не хотелось рассказывать.

Как пятнадцать лет назад, после подставы и увольнения, они с Юлькой перебрались в Мурманск (спасибо Можайский помог разрулить). На пятом месяце она потеряла ребёнка, и выжила лишь надеждой на переезд в Испанию. Сергей перебивался случайной работой в порту. Они подали запрос и учили языки. Она – испанский, он – английский. Сергей удивился своим способностям. Читал и смотрел в оригинале американские фильмы. Но переезд не случился. А вскоре, стала разлаживаться и семейная жизнь.